Открытый
урок литературы в 10 классе
по
творчеству А.Решетова « Когда прощально кружат журавли»
преподаватель
литературы Серёдкина С.В.
Цели
урока:
·
ввести учащихся в ясный и свежий по своей образности, но
внутренне сложный мир поэзии Решетова, наполненный любовью к Родине;
·
показать связь жизни Решетова с его творчеством.
Оборудование:
1.
портрет Решетова;
2.
мультимедиа;
3.
оформление классной доски.
ХОД УРОКА.
29 сентября не стало нашего земляка, великого поэта,
прославившего наш край, Алексея Леонидовича Решетова. Сегодня, первого октября,
мы вспомним его творчество. Осень- особое время для поэта, время размышлений,
время подведения итогов.
Когда
прощально кружат журавли
Когда прощально кружат журавли
над отдалённым призрачным строеньем
и лесом, лиловеющим вдали,
я полон журавлиным настроеньем.
Мой серый взор стремится в синеву,
и тяжело, и слабо машут веки,
и сам, подобно журавлю-калеке,
я падаю в осеннюю траву.
Я приникаю к матери-земле,
и вместе с ней горюю и мечтаю,
и привыкаю к медленной зиме,
и самообладанье обретаю.
Так славься та великая печаль,
которая на лике человека
стирает безмятежности печать
и мужеству предшествует от века.
1963г.
Вот народные названия октября. Грудень
- из-за голой остывающей земли. Грязник - из-за осеннего бездорожья. Позимник, зазимник,
первозимье - в честь наступающей зимы. Листопад, листопадник. Осень как
состояние мира, когда проясняется сущность бытия, открывается глубь земли и мы
ощущаем неизбывную печаль.
14 октября – день праздника Покрова Пресвятой Богородицы,
является в народном представлении границей между осенью и зимою.
14 октября прощались с осенью и
встречали зиму. Говорили: «На Покров до обеда - осень, а после обеда - зима».
Осень кроткой была, как зорюшка,
работящей была, что Золушка.
На покое она не сидела:
окна мыла, пряжу пряла,
только платье поярче надела,
да смутилась и сразу сняла.
И тихонько исчезла ночью.
Где она? Зимний день - молчок...
Лишь лежит на снегу листочек,
как потерянный башмачок...
1961г
Поэзия Алексея Решетова- это мужество быть
человеком . Мы приглашаем вас в
удивительное путешествие: в мир А .Решетова- в мир доброты , истинной любви к
дому, близким, к нашему городу.
Зеница
ока, Родина моя,
Что
без тебя на белом свете я?
Без
белых рощ, без пушкинской строки
я
не жилец, я сгину от тоски!
У кого искать
защиты и помощи? Как зарождается покров доброты, нежности, признательности к
людям ,любовь к месту ,где родился?
Эти истоки -в
детстве: «Все мы родом из детства». А. Решетов родился 3 апреля 1937
г. в г. Хабаровске. Его отец, Леонид Сергеевич, журналист «Тихоокеанской
звезды», был арестован в 1937 г. за публикацию в газете очерка о маршале В.
Блюхере и расстрелян. Арестована была и мать поэта. До восьми лет он назвал
бабу Олю мамой. Алешу и его брата Бетала до возвращения матери из сталинских
застенков воспитывала бабушка Ольга Александровна Павчинская, которая была
праправнучкой грузинской княжны. По воспоминаниям поэта, это были «несколько
тяжелейших лет», которые и легли в основу повести «Зернышки спелых яблок».
А.
Решетов однажды заметил: «Мы к бедам привыкли», имея в виду себя, своих
близких. Жизнь началась с потери отца, матери.
Убитым хочется дышать.
Я был убит однажды горем
и не забыл, как спазмы в горле
дыханью начали мешать.
Убитым хочется дышать.
Лежат бойцы в земле глубоко,
и тяжело им ощущать
утрату выдоха и вдоха.
Глоточек воздуха бы им
на все их роты, все их части,
они бы плакали над ним,
они бы умерли от счастья! 1963г.
Потом
холодные, голодные годы войны ,тяжёлая нужда: одну зиму братья Решетовы не
ходили в школу потому, что не во что было обуться. Но тогда же Алексей понял,
что нет ничего дороже душевного тепла и доброты
Импровизированная
скамья, на ней , укрывшись одеялом спят два мальчика.
Ведущий:
Будь у меня
волшебная палочка или фантастическая машина времени, я бы хоть ненадолго
вернулся в своё детство. Всю зиму мы просидели дома -не в чем было выходить. И
потом отвыкшие от нас мальчишки встретили нас градом насмешек.
Алёша: Скорей бы
пришла бабушка. И зачем так быстро съели оставленные ею картошины?
Приходит бабушка:
Замёрзли тут без меня? Не ссорились?
- Нет , мы читали.
- Вот и слава
Богу. Братья не должны ссориться. Иначе, какие же они братья?
Никогда не забуду,
как во время войны
из картошки из
мёрзлой
мать пекла деруны.
Деруны на олифе
и сластят, и
горчат,
но и этому рады
я и старший мой
брат.
Мы сидим в
одеялах,
за окошком мороз.
Письмоносец
соседке
«смертью
храбрых...» — принёс.
И она прибежала к
нам —
белее стены.
Мать ее утешает...
И горят деруны.
На сцене Мариша и
бабушка.
-Будет тебе ,
Мариша. И твой найдётся. Инна фронте так же получиться может. Напишут эту
страшную бумагу, пошлют людям, а потом выяснится, что с бухты-барахты её
прислали.
- А тут? Тут ведь
не врёт. Ой, не говори мне, Александровна.
Мариша рыдает.
Бабушка её успокаивает.
Ищите без вести пропавших.
Ищите древних, молодых,
полотна дивные создавших,
в боях Россию отстоявших-
ищите их! Ищите их!
На душных стенах одиночек,
на полуистлевших письменах
ищите днём, ищите ночью
их золотые имена.
Ищите их по белу свету,
ищите мёртвых и живых!
И если всюду скажут : -Нету!-
найдите их в себе самих! 1962г
Ведущие:
Жалко Маришу
бабушке . И нам её жалко. Были волосы у Мариши как смоль, черные – враз
побелели: не то ещё от горя бывает.
Мы в детстве были
много откровенней.
- Что у тебя на
завтрак? - Ничего.
- А у меня хлеб с
маслом и вареньем.
Возьми немного
хлеба моего...
Года прошли, и мы
иными стали,
Теперь никто не
спросит никого:
- Что у тебя на
сердце? Уж не тьма ли?
Возьми немного
света моего.
Алёша: Как жалко,
что такой сон кончился! Вставать не хочется. Надевай теперь эти гадские штаны с
железными пуговицами, эти стоптанные ботинки…
Один ботинок
надевается хорошо, другой как назло не лезет. У Петьки – то же самое. Нога
упирается во что-то твердое и не идет дальше.
– Там что-то есть.
– Петька засовывает руку в ботинок и щупает. – Не достается…
Взяв за пятку и
носок, мы с силой встряхиваем ботинки. И тут на пол, почти одновременно,
падают, стуча, два больших спелых яблока.
– Яблоко! У меня
яблоко! – кричит брат.
– Яблоко! – кричу
я. – У меня тоже яблоко!
– Яблоки! – Кричим
мы, подбегая к бабушке.
– Баба, яблоки…
Посмотри, баб, яблоки… Тут красненькое, тут желтенькое… Баба, баб, а где ты
яблоки взяла?
Мы, забыв обо всем
на свете, носимся по не протопленной еще комнате.
Мы прижимаем
яблоки к груди, заворачиваем их в подолы рубашек, лижем разноцветную пахучую
кожицу:
– Мое с веточкой!
– Мое с
полосочками!
– Баб, это тебе в
счет работы дали?
Бабушка в
телогрейке, перехваченной тесемкой, выгребает из печки золу.
– Не бегайте в
одном ботинке – это нехорошая примета. Залезайте в постель – видите, какая
холодина! – говорит бабушка, и изо рта у нее идет пар.
…Холодина-дина-дина…
Мы залезаем под одеяло.
Яблоки с нами. Им тоже холодно.
Холодина-дина-дина…
Светит лампа
Аладдина.
– Складно? –
спрашиваю я Петьку. Мне очень приятно, что я сочинил стихотворение.
Бабушка выносит
ведро, разжигает печь. Потом присаживается на край нашей кровати.
– Баб, а правда,
где ты яблоки достала?
Мы знаем, что на
паек яблоки не дают и посылки с ними нам никто не присылает. Мы и видим-то
яблоки впервые за столько лет.
– Знаете что… –
говорит бабушка. Голос у нее таинственный, будто она хочет рассказать сказку. –
Я ведь у вас Баба-Яга.
– Бабы-Ёги такие
не бывают, – смеюсь я.
– Бывают! Спрячьте
руки под одеяло! Вот я такая Баба-Яга. Вы вчера спали, а я раз-раз – и
полетела…
– Куда? – в один
голос спрашиваем мы.
– Ну, полетела…
м-м-м… в Москву!
Бабушка прячет
руки в рукава и продолжает:
– Прилетаю сразу в
Кремль, спускаюсь через трубу, а там столы кругом, вазы на них стоят. Партизаны
там в гостях. Ну, я потихоньку взяла два самых больших яблока и улетела.
МАМА.
Ты слышишь, мама, я
пришёл-
твой милый мальчик, твой Алёша.
Нигде я, мама, не нашёл
таких людей, как ты, хороших.
Руками жёлтыми всплесни:
какое солнце над востоком!
Не бойся, мама, мы одни
на этом кладбище жестоком.
Уж сколько зим - не знаю сам-
скребётся вьюга по окошку.
А ты всё бродишь по лесам,
сбираешь ягоду морошку.
1965
Мы попытаемся накрыть вас сегодня покрывалом решетовской
лирики , переполненной осенней печали.
Куда, куда вы, облака,
Не ожидая потепленья,
Без фонаря и посошка,
Без хлеба и благословенья?
И я таков, и я таков:
Покой – беда моя и кара,
Мой герб на фоне облаков
Четыре пёрышка Икара.
Мой город тих и невелик,
Без шумных улиц с гаражами,
И облаков прощальный клик
Прекрасно слышат горожане…
Куда, куда вы, облака,
Не ожидая потепленья,
Без фонаря и посошка,
Без хлеба и благословенья?
И я таков, и я таков:
Покой – беда моя и кара,
Мой герб на фоне облаков
Четыре пёрышка Икара.
Мой город тих и невелик,
Без шумных улиц с гаражами,
И облаков прощальный клик
Прекрасно слышат горожане…
Я с природы осенней
Серых глаз не свожу,
Словно с девушкой сенной
Далеко захожу.
Но уже не по воле
Возвращаюсь домой,
Но уже я помолвлен
С нелюбимой зимой.
И хожу я, поручик,
И красив, и высок.
И свинцовою тучей
Продырявлен висок.
Немного осталось точных сведений о
жизни поэта. Мало дат, мало подробностей. Короткие воспоминания написали его
друзья, товарищи.
Но сегодня уже очевидно, что поэзия
Алексея Решетова не подлежит забвению; она принадлежит будущему.
Не искал, где живётся
получше,
не молился чужим
парусам:
за морями телушка - полушка,
да невесело русским глазам!
Может быть, и в живых я остался,
и беда не накрыла волной
оттого, что упрямо хватался
за соломинку с крыши родной.
Есть благодать исповеданья.
Есть покаянья благодать.
Есть неизбывное желанье
свой дух кому-то передать.
Волна стихов твоих и песен,
твоих надежд за много лет-
всё это превратится в плесень,
не выходя на белый свет.
Использованная
литература:
Решетов А.Л.
Собрание сочинений в 3 тт. Банк культурной информации,2004.
Материалы
интернета http://bujan.ru/kologod/gruden.html
Оставьте свой комментарий
Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.