Инфоурок География Другие методич. материалыШарль де Голль в судьбоносной период Алжира на пути к независимости и Алжир, сделавший генерала президентом V Республики

Шарль де Голль в судьбоносной период Алжира на пути к независимости и Алжир, сделавший генерала президентом V Республики

Скачать материал

Шарль де Голль в судьбоносной период Алжира на пути к независимости и Алжир, сделавший генерала президентом V Республики

 

Имя Шарля де Голля неразрывно связано с мирным достижением политического урегулирования самого большого для Франции вопроса, каким стала ко времени прихода генерала к власти в мае 1958 г. алжирская война, затронувшая все стороны общественно-политической и социально-экономической жизни Франции.

При всей широте охвата проблем, тесно связанных с этой войной, отечественная историография в основном акцентировала внимание на освободительной борьбе де Голля в прекращении кровопролитной бойне, унесшей более одного миллиона человеческих жизней.[1]

Отношение советского правительства к войне Франции в Алжире определялось проводившейся СССР политикой антиимпериализма, антиколониализма, защиты мира. Названные основополагающие принципы, казалось, делали СССР безусловным союзником алжирского национально-освободительного движения. Эта позиция была выражена и в советской прессе, и в отечественной историографии. Наибольший интерес представляют дневники посла СССР во Франции С.А. Виноградова.

Хотя Алжир находился под колониальным управлением Франции фактически с 1830 г., формально он считался ее тремя заморскими департаментами (Алжир, Оран, Константина) являясь составной частью метрополии. Его общая площадь достигала 1205 тыс. кв. км, население – 9 млн. человек, из них 1 млн. – европейское население. Средний француз со школьной скамьи усваивал, что Алжир – это Франция, и стремление алжирцев к независимости воспринималось им как посягательство на территориальную целостность страны.

Прежде чем непосредственно начать рассматривать позицию де Голля на алжирские события, надо будет дать характеристику личности самого генерала. В этом нелегком труде неоценимую помощь о его внутреннем мире дает его «детище» написанное в годы «перехода через пустыню» - «Военные мемуары». Мемуары являются автопортретом де Голля, они показывают его таким, каким он хотел бы выглядеть в глазах современников и потомков. Естественно поэтому что они, как и любые мемуары крайне субъективны. Но своеобразие интеллектуальная искренность де Голля, помимо воли автора, делает их, кроме того, и портретом, то есть реальным изображением автора таким, каким он был в действительности. «Военные мемуары» - это история определенного времени в том виде, как она представлялась де Голлю. Исторический характер сочинения подчеркивается обширными документальными приложениями к каждому тому.

Во всех трех томах красной нитью проходит голлистская идея нации как абсолютной ценности и идея относительности, эфемерности всех политических теорий, идеологических систем и партийных страстей. Нация выступает в тысячелетнем прошлом и в будущем, соединяющихся в абстрактном единстве мистической веры в особый образ Франции, веры, которую испытывал де Голль и к которой он через собственную личность хотел приобщить других. Чрезвычайно своеобразное место занимает в мемуарах и народ. Смысл его существования – обеспечение все того же величия Франции. Народ выступает в роли толпы, вдохновляемой и направляемой вождем, которому только и дано право понимать и выражать интересы нации. Генерал де Голль нередко обращается к характеристике своей личной роли. Де Голль стремился к славе, но не ради самой этой славы, а ради служения идеалу вечной Франции, который он носил в своем сердце.

Александр Верт справедливо писал: «Если де Голль и был глубоко убежден, что на него возложена особая миссия, он, по-видимому, получал очень мало удовольствия лично для себя от своих успехов, будучи совершенно лишен плебейского тщеславия какого-нибудь Муссолини, Гитлера или даже Наполеона».[2]

Национально-демократическая революция в  Алжире началась 1 ноября 1954 г. восстанием нескольких сотен алжирских патриотов против французского колониального господства. Возглавил революцию Фронт национального освобождения (ФНО), создан в 1954 г алжирским патриотами-националистами. Революция была вызвана колониальным гнетом и обострением национальных и социальных противоречий между подавляющим большинством алжирского народа и горсткой хозяйничавших в стране колонизаторов.[3]

Война в Алжире, как раковая опухоль, начинает быстро разрушать организм Четвертой республики. Правительство Ги Моме признало независимость соседних стран, Туниса и Марокко, но что касается Алжира, то именно здесь оно завело в тупик французскую политику. Алжирцы на своем образном языке обычно говорят: «Северная Африка – это птица, тело, которой Алжир, а крылья –Тунис и Марокко. Когда движутся крылья, движется все тело».[4]

Нетрудно было предвидеть, что каждый шаг Туниса и Марокко по пути к национальной независимости неизбежно будет находить отклик в Алжире, и попытки правительства помешать выражению чаяний алжирского народа совершенно смехотворны, ибо оно не в силах было что-то изменить.

Специфика алжирской проблемы, предопределявшая ее исключительную сложность, заключалась в том, что в Алжире кроме 9 миллионов коренного арабского населения издавна жили 1200 тыс. европейцев, в основном французов. Буржуазная верхушка этого европейского меньшинства состояла из отъявленных колонизаторов-расистов, отчаянно боровшихся против малейших уступок угнетенному коренному населению. Да и в самой метрополии привыкли смотреть на Алжир как на часть Франции, вреде Эльзаса и Лотарингии. В конце 1954 года, когда в Алжире возникла освободительная война, все французские политические партии, кроме коммунистов, выступили за вооруженное подавление повстанческого движения. Последовательно сменявшие друг друга эфемерные правительства Парижа только  и делали, что лавировали, пока не вспыхнуло вооруженное восстание. Перед выборами Ги Моле обещал добиться мирного решения алжирской проблемы. Но, возглавив правительство, он быстро капитулировал перед требованиями колонизаторов и пошел на расширение войны. Численность французской армии в Алжире приближалась теперь к полумиллиону, но боевые действия не давали и видимости успеха. Продолжение войны требовало колоссальных средств, людей, вооружения. Война вызвала острую внутреннюю борьбу, подрывала международные позиции страны. Всколыхнув внутреннюю жизнь Франции, взбудоражив общественное мнение и политические партии, отрицательно отразились на экономике страны, алжирская война существенно повлияла и на внешнеполитический курс государства. Французская дипломатия бойкотировала женевские переговоры между Востоком и Западом в 1955 г. в связи с включением алжирского вопроса в повестку дня X сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Наметился определенный спад в отношениях с главным союзником по НАТО – Соединенными Штатами Америки, - завершившийся, в конечном счете, выходом Франции из этой организации. Была заметна «пробуксовка» в налаживании сотрудничества бывшей метрополии с вставшими на самостоятельный путь развития государствами Африки и Азии. Так, например, в СССР об Алжирском конфликте в донесениях Виноградова датируется 16 ноября 1954 г., когда становилось очевидным, что террористические акты против европейцев, совершенные в ночь на 31 октября 1954 г., явились началом систематического вооруженного противостояния только что созданного фронт а Национального Освобождения (ФНО) Алжира французским колониальным властям. Таким образом, с самого начала алжирского восстания Москва была хорошо информирована о трудностях, с которыми столкнулась Франция, в ее североафриканских владениях.[5]

Начиная с весны 1956 года в печати все чаще мелькают мысли о том, что алжирскую проблему, пожалуй, не удастся решить никому, кроме де Голля, что у него, несомненно, есть свой план решительных мер, которые выведут Францию из кризиса, становившегося все более невыносимым. Одновременно усиливаются требования реформы государства, резкого укрепления исполнительной власти, так, чтобы она могла принимать решения и действовать. Крупнейшие французские юристы выступают с проектами государственной реформы, созвучными с теми идеями, которые всегда выдвигал де Голль.

А Франция задыхалась в атмосфере немыслимой путаницы, замешательства, вызванного противоречиями, а ленивыми заявлениями и обещаниями соперничавших партий. И никто не мог уже обещать ничего определенного. Чувство безнадежности охватило широкие круги общественности, режим политических партий стал колебаться между различными отношениями к событиям. В сущности, многие руководители региона сознавали, что проблема требует кардинального решения. Но принять жесткие решения, которые требовала эта проблема, снести все препятствия на пути ее осуществления как в Алжире, так и в метрополии, пренебречь недоброжелательным отношением персы и парламентских групп, отношением, порождаемым возбуждением общественности и политическими кризисами, выразившимися этой гигантской проблемой, - это было выше сил неустойчивых правительств.[6] В июне 1955 г. в правительственном большинстве возникли определенные разногласия из-за проблем Северной Африки.

Подготовка решений административного, экономического и социального характера, касающихся Алжира, была опручена координационному комитету по делам Северной Африки, в состав которого вошли видные деятели правительства: председатель Совета министров Эдгар Фор, министр-делегат при председателе Совета министров Гастон Палевский, министр внутренних дел Буржес-Монури, министр по делам Марокко и Туниса Пьер Жюли, министр финансов Пьер Порлимлен, государственный секретарь по финансам Жильбер Жюль, а также министр обороны генерал Кениг и маршал Жюэн.

Комитет был поистине внушительным по своему составу, но его деятельность не ознаменовалась какими-либо выдающимися решениями. Комитет заслушал Жака Сустеля, который оптимистически заявил, что мятежники малочисленны и группируются в трех секторах – Оресе, Кабилии и северной части Константины. Затем Сустель подчеркнул, что населению необходимо вернуть доверие к французским властям, укрепив вооруженные силы Франции и определив политику на будущее.

21 июня Эдгар Фор выступил в Национальном собрании, отстаивая политику, которую он намеревался проводить в Алжире. Она заключалась, прежде всего, в «восстановлении порядка» путем усиления военных мероприятий. Такова была суть политики правительства. Другие же решения не имели практического значения, поскольку правительство не намечало никаких мер для прекращения войны.[7]

Но, как говорят, француз, хорошо знающий историю своей страны, не станет отчаиваться даже в горестные дни. А де Голль не только хорошо знал историю: он умел ее делать и обладал терпением и выдержкой. Не было места, где бы проблема Алжира не вызывала бурю эмоций и негодований: в парламенте, на съездах политических партий, на страницах газет, в частных беседах. Страстные споры вспыхивали в круге семей или дружеских компаний. Ведь Франция осуществляла самое крупное в ее истории военное предприятие за пределами Европы. Война обходилась в четыре раза дороже злосчастной войны в Индокитае, а результаты ее оказались во много раз более пагубными. Выходов из положения предлагалось так много, что невозможно было найти ни одного. Подобно нравственному и политическому кризису старинного «дела Дрейфуса», алжирская драма волновала совесть и умы, бившиеся в поисках авторитетной, бесспорной истины. А тот, кого обычно называли «самым знаменитым французом», к кому инстинктивно обращались вопрошающие взоры множества людей, продолжал хранить молчание. В отличие от остальных политиков, яростно отстаивавших свои планы решения алжирской проблемы, генерал де Голль публично не говорил о ней ни слова. Его многочисленные посетители просили его изложить стране свою точку зрения, но генерал решительно отказывался, заявляя, что «для этого еще не наступило время».[8] Спасти положение мог только общенациональный авторитет, чуждый как политическому режиму, существовавшему в тот момент, так и силам, стремившимся его свергнуть, и возвышающийся над теми и над другими. Он должен был взять в свои руки и восстановить Государство. И де Голль понимал, что он единственный, обладающий таким авторитетом. Де Голль снова чувствует себя орудием, избранным судьбой. 18 июня 1940 г. отвечая на призыв вечной родины, лишенной какой-либо другой помощи для спасения своей души и чести, де Голль, один, почти никому не известный, должен был взять на себя ответственность за Францию. В мае 1958 г., накануне разрыва, грозившего погубить нацию, в условиях распада режима, якобы несшего на себе всю ответственность, де Голль, теперь широко известный, но не имеющий в своем распоряжении иных средств, кроме своей законности, должен взять на себя решение судеб страны.

Де Голль не признавал исторического детерминизма, считая, что человек действия способен изменить ход, казалось бы, неотвратимых событий. Еще в 1921 году капитан де Голль  утверждал: «Историческая фатальность существует только для трусов». В то время он был заместителем профессора истории в Сен-Сире и в одной из своих лекций говорил: «Счастливый случай и смелость изменяли ход событий. История учит не фатализму; запомните этот урок. Бывают часы, когда воля нескольких людей разбивает детерминизм и открывает новые пути. Если вы переживаете зло происходящего и опасаетесь худшего, то вам скажут: «Таковы законы истории. Этого требует эволюция». И вам все научно докажут. Не соглашайтесь, господа, с такой ученой трусостью. Она представляет собой больше, чем глупость, она является преступлением против разума». Политика и искусство возможного, и де Голль владеет им в совершенстве, особенно в момент кризисной, даже катастрофической ситуации. Не зря его часто объявляли «человеком кризиса».

Главные события развернулись 13 мая. В этот день по призыву алжирского «Комитета бдительности», объединившего представителей 17 фашистско-колонизаторских организаций, в городе Алжире должна была состояться всеобщая забастовка, и демонстрация. А в этот же самый день в Париже депутаты парламента собрались для обсуждения вопроса об утверждении полномочий Пфлимлена на формирование правительства. Программа нового кандидата в премьеры вызвала резкую оппозицию как справа, так и слева. Предварительный подсчет показывал, что его провалят 20 голосами. Обстановка резко переменилась, когда депутатам объявили, что в Алжире только что произошел военно-фашистский мятеж…

Но вот настал момент и для алжирских мятежников и испытать, в свою очередь, нервный шок. В 3 часа ночи им стало известно, что Пфлимлен получил вотум доверия. Выходит, вся затея провалилась? Ведь мятежники добивались именно того, чтобы преградить ему путь к власти и открыть этот путь представителям «ультра». Заговорщиков охватила паника, послышались возгласы «Мы погорели», «Нас расстреляют». Вот тогда-то голлистам и представился подходящий случай напомнить мятежникам, что есть прекрасный выход из положения: прибегнуть к высокому авторитету генерала де Голля, он спасет мятежников! Но генерал де Голль не хочет выступать в роли вождя мятежников, предпочитая законный путь к власти.

30 мая в Бурбонском дворце открывается заседание Национального собрания где обсуждают послание президента: «Итак, мы на пороге гражданской войны… обратился к самому выдающемуся французу…» В заключении президент предупреждал, что если собрание проголосует против де Голля, то он уйдет в отставку. Естественно все могли, кто-то с меньшей, а кто-то с большей уверенностью, предвидеть итоги голосования. Результаты голосования никого не удивила: 329 – за, 224 – против.

Самым важным итогом голосования было то, что де Голлю был дан шанс сформировать правительство. И он этот шанс не упустил. Де Голль не только сформировал правительство, но и доказал жизнеспособность осуществления своей программы действий. Главным из которых было достижение «Величие Франции», в его понимании, и ради которой он не жалел столько сил и усилий.

«Париж стоит обедни!» - говорил Генрих IV, а де Голль, возвращаясь вечером в свой отел, бросит на ходу: «Я выиграл партию!»[9]

Де Голль, вначале активно поддерживавший действия правительства в Алжире, к 1958 г. пришел к выводу о безнадежности войны. Став в том же году президентом, он взял на себя руководство страной «с твердым убеждением а неизбежности предоставления Алжиру права на самоопределение» и одновременно с не менее упорным стремлением сохранить за Францией преобладающее военно-политическое, экономическое и культурное влияние в этой стране.[10]

Тем не менее, алжирский вопрос продолжал тяжело сказываться на политическом и экономическом положении Франции.

Де Голль делал многочисленные заявления. Он утверждал, что никогда не произносил слова «интеграция» и добавлял, адресуясь к «ультра»: «Те, кто сегодня громче всех кричит «интеграция», вчера еще были против этой меры. Они хотят, чтобы им вернули «папин Алжир». Но «папин Алжир» умер, и тот, кто этого не понимает, умрет вместе с ним».

24 января 1960 г. в Алжире была предпринята попытка переворота.

29 января де Голль произнес по радио и телевидению речь, отрывки из которой приводятся ниже:

«Если для сегодняшнего выступления по телевидению я надел военную форму, то это для того, чтобы показать, я выступаю как генерал де Голль и как глава государства…

От имени государства я принял следующее решение: алжирцы будут свободно решать свою судьбу…»

Алжир по-прежнему оставался в центре забот большинства француженок и французов. Поэтому публикация книги Анри Аллега «Вопрос» вызвала сильнейший шок в общественном мнении и содействовала увеличению количества сторонников мира путем переговоров.

Тем временем, в частности, среди государственных служащих и работников общественных служб шли забастовки. Президент республики решил обратиться с речью по радио и телевидению. В ней он наряду с прочим сказал:

«…Гений века, изменяющий нашу страну, меняет также условия ее заморской деятельности. Нет нужды перечислять причины эволюции, которые ведут нас к прекращению колонизации. (…)»[11]

Затем, затронув алжирскую проблему де Голль сказал:

«А Алжир? Я никогда и не считал, что смогу мгновенно решить эту проблему, стоящую 130 лет. Но я думаю, что мы никогда не были столь близки к реальному решению (…)[12]»

Конечно Франция до этого времени не была так близка к реальному разрешению этой проблемы, к тому же положительному, положительный не для жителей мегаполиса и кучки не коренного населения Алжира, презирающих их быт и Нарвы и не считаясь и истинными чаяниями народа, основополагающим элементом которого на данном отрезке времени было «самоопределение», т.е. дать возможность самому решать и влиять на ход истории своей страны.

Но такая перспектива развития истории Алжира, не устраивала представителей «ультра», выдвигавшие свой лозунг «французского Алжира». Для достижения своей цели они не брезговали ничем, цеплялись за каждую ниточку, способную по их мнению, вытащить их из пучины, которая все глубже тащила их в бездну и не оставляя им шансов на положительный исход дальнейших событий. 22 апреля 1961 жители Франции были шокированы известием из Алжира происшедшим предшествующей ночью, после того полуночи, что 1-й полк парашютистов иностранного легиона захватил помещение генеральной делегации, официальные здания, а также радио, телеграфный и телефонный узлы. Кроме того, генеральный делегат правительства г-н Морен, находившийся в поездке по Алжиру министр общественных работ г-н Бюрон и генерал Тамбьез были арестованы, что свидетельствовало о серьезности положения.

Все хотели знать причину этого «поступка» и дальнейшее развитие этих событий, происходившие на той стороне Средиземного моря. Вскоре после этой информации стали известны имена вдохновителей путча.

Выступая от имени генералов Шаля, Жуо, Салана и от своего имени, генерал Зеллер зачитал по алжирскому радио заявление главного командования в Алжире и Сахаре, в котором объявлялось о введении осадного положения на всей территории Алжира и разрыве с Парижем. Такое положение дел не оставило равнодушным жителей Франции, осуждавших и ждавших от властей, в особенности от де Голля, решительных мер и искоренения путча на корню. И 23 апреля в форме бригадного генерала, твердого и решительного, создавшего впечатление о готовности противостоять событиям по телевидению «самый знаменитый из всех французов», основатель V Республики Ш. де Голль.

Его выступление было коротким, но выразительным. Он сказал, в частности:

«В Алжире военный путч установил мятежную власть. Внешним выражением этой власти является кучка отставных генералов. Ее сутью – группа офицеров, фанатичных, предвзятых и честолюбивых. Эта группа и эта кучка расторопны, но ограничены. Они видят и понимают нацию и весь мир лишь сквозь призму своего исступления. Их затея ведет прямо к национальной катастрофе…»

Перед лицом несчастья, нависшего над родиной, и угрозы, нависшей над республикой, официально проконсультировавшись с консультативным советом, премьер-министром, председателем Сената и председателем Национального Собрания де Голль  решил применить статью 16 Конституции. С этого момента де Голль будет принимать, если надо непосредственно все меры, которые потребуют обстоятельства.

«Француженки и французы! Вы видите, где рискует оказаться Франция вместо того, чтобы стать тем, чем она готовилась стать.

Француженки и французы! Помогите мне!»

Выступление генерала де Голля, бесспорно, произвело впечатление силы и отвечало желаниям правящего большинства нации, которая совершенно не намеревалась следовать за честолюбивыми генералами, мало заботящимися о подлинных интересах страны.

20 мая в Эвиане началась встреча французской и алжирской делегаций. Во главе делегации был г-н Луи Жокс, а Белькасен Крам возглавлял алжирскую делегацию. Однако нельзя было рассчитывать на быстрое заключение соглашения по столь сложной проблеме, как алжирская.

5 февраля 1962 г. генерал де Голль выступил по радио и телевидению с речью, из которой можно привести следующее выдержки:

«Да мы живем в весьма напряженное время, и наша дорога не всегда легка. Совершенно очевидно, что это во многом объясняется волнениями, вызванными смутьянами, которых нужно обезвредить и наказать. Но нет ничего абсурднее, чем терять от этого голову, ибо мы находимся на пути великих свершений».

19 февраля в речи по радио и телевидению г-н Луи Жокс заявил, что в ходе секретных переговоров компетентных алжирских представителей с уполномоченными французского правительства все проблемы были изучены и что программа  восстановления мира, предполагающая тесную ассоциацию между Францией и Алжиром на основе принципа самоопределения должна получить народное одобрение. С этой целью предусматривались соответствующие консультации.

18 марта 1962 франко-алжирские соглашения о прекращении огня, об условиях передачи суверенитета, о дальнейших отношениях Франции и независимого Алжира были подписаны. На другой день война закончилась. 8 апреля во Франции состоялся референдум, в ходе которого 90% французских избирателей одобрили Эвианские соглашения. Генерал де Голль выполнил таким образом важнейшие обязательства перед своей страной.

Высокую оценку политике де Голля, позволившей «сохранить лицо и честь» Франции и вернуть ей доброе имя, дал ставший 1962 г.  генеральным секретарем ООН представитель Бирмы У Тан. Он заявил: «Мы считаем… что президент де Голль – единственный государственный деятель… который в состоянии решать колониальные вопросы мирными средствами в рамках Устава ООН».[13]

1 июля 1962 г. состоялся референдум, который узаконил независимость Алжира. «Прекращение алжирской войны представит де Голлю свободу действий для преследования более широких целей», - писал Дж. Олсоп в газете «Нью-Йорк геральд трибюн».[14]

Итак, война, которую Франция вела против алжирского народа, расколола не только французский правящий класс, но и всю страну, вызвав острейший политический кризис. В этих условиях генерал де Голль, имевший репутацию «сильной личности», с его лозунгами борьбы за национальное величие Франции, как нельзя лучше подходил французской монополистической буржуазии, которая нуждалась в максимально жесткой и надежной власти для «наведения порядка» внутри страны и укрепления ее позиции на международной арене.

Несомненно, алжирский кризис 1958 г., проложил де Голлю дорогу к власти. Под его непосредственным руководством была разработана Конституция 1958 г., которая значительно расширила прерогативы президента страны (исполнительной власти) за счет парламента. Так начала свою историю существующая и поныне Пятая республика. Де Голль был избран ее первым президентом на семилетний срок. Первоочередной задачей президента и правительства стало урегулирование «алжирской проблемы».

Ведь, именно события 1958 г. способствовали приходу к власти де Голля. Осознавая свою ответственность и отдавая дань уважения сложившейся ситуации, призвавшего его стать «первым из французов», он не мог поступить иначе, как решить выйти из этого положения и способствовать в мирном урегулировании алжирской проблемы.

 

 



[1] Розанцева Н.А. ООН в алжирской политике де Голля (1958-1962гг.) // Новая и новейшая история. 1995. №4. С. 64

[2] Молчанов Н. Генерал де Голль. М., 1988. – С. 308-310

[3] http://dic.academic.ru

[4] Дюкло Ж. Мемуары. Т. 3. 1954-1969. М., 1985. – С. 42

[5] Обичкина Е.О. Советское руководство и война в Алжире 1954-1961 гг. по материалам архива МИД РФ // Новая и новейшая история. 2000. №1. С. 19-20.

[6] Шарль де Голль. Мемуары надежд. Обновление. 1958-1962 гг. Институты французского государства // Новая и новейшая история. 1993. №5. С. 218.

[7] Дюкло Ж. Мемуары. Т. 3. 1954-1969. М., 1985. – С. 33.

[8] Молчанов Н. Генерал де Голль. М., 1988. – С. 317.

[9] Молчанов Н. Генерал де Голль. М., 1988. – С. 354.

[10] Розанцева Н.А. ООН в алжирской политике де Голля (1958-1962 гг.) // Новая и новейшая история. 1995. №4. С. 65-66

[11] Дюкло Ж. Мемуары. Т. 3. 1954-1969. М., 1985. – С. 226.

[12] Там же. С. 227.

[13] Розанцева Н.А. ООН в алжирской политике де Голля (1958-1962 гг.) // Новая и новейшая история. 1995. №4. С. 75.

[14] Зуева К.П. Советско-французские отношения и разрядка международной напряженности. (1958-1986). М., 1987. С. 30.

Просмотрено: 0%
Просмотрено: 0%
Скачать материал
Скачать материал "Шарль де Голль в судьбоносной период Алжира на пути к независимости и Алжир, сделавший генерала президентом V Республики"

Методические разработки к Вашему уроку:

Получите новую специальность за 2 месяца

Хранитель музейных предметов

Получите профессию

Менеджер по туризму

за 6 месяцев

Пройти курс

Рабочие листы
к вашим урокам

Скачать

Краткое описание документа:

Шарль де Голль в судьбоносной период Алжира на пути к независимости и Алжир, сделавший генерала президентом V Республики

 

Имя Шарля де Голля неразрывно связано с мирным достижением политического урегулирования самого большого для Франции вопроса, каким стала ко времени прихода генерала к власти в мае 1958 г. алжирская война, затронувшая все стороны общественно-политической и социально-экономической жизни Франции.

При всей широте охвата проблем, тесно связанных с этой войной, отечественная историография в основном акцентировала внимание на освободительной борьбе де Голля в прекращении кровопролитной бойне, унесшей более одного миллиона человеческих жизней.[1]

Отношение советского правительства к войне Франции в Алжире определялось проводившейся СССР политикой антиимпериализма, антиколониализма, защиты мира. Названные основополагающие принципы, казалось, делали СССР безусловным союзником алжирского национально-освободительного движения. Эта позиция была выражена и в советской прессе, и в отечественной историографии. Наибольший интерес представляют дневники посла СССР во Франции С.А. Виноградова.

Хотя Алжир находился под колониальным управлением Франции фактически с 1830 г., формально он считался ее тремя заморскими департаментами (Алжир, Оран, Константина) являясь составной частью метрополии. Его общая площадь достигала 1205 тыс. кв. км, население – 9 млн. человек, из них 1 млн. – европейское население. Средний француз со школьной скамьи усваивал, что Алжир – это Франция, и стремление алжирцев к независимости воспринималось им как посягательство на территориальную целостность страны.

Прежде чем непосредственно начать рассматривать позицию де Голля на алжирские события, надо будет дать характеристику личности самого генерала. В этом нелегком труде неоценимую помощь о его внутреннем мире дает его «детище» написанное в годы «перехода через пустыню» - «Военные мемуары». Мемуары являются автопортретом де Голля, они показывают его таким, каким он хотел бы выглядеть в глазах современников и потомков. Естественно поэтому что они, как и любые мемуары крайне субъективны. Но своеобразие интеллектуальная искренность де Голля, помимо воли автора, делает их, кроме того, и портретом, то есть реальным изображением автора таким, каким он был в действительности. «Военные мемуары» - это история определенного времени в том виде, как она представлялась де Голлю. Исторический характер сочинения подчеркивается обширными документальными приложениями к каждому тому.

Во всех трех томах красной нитью проходит голлистская идея нации как абсолютной ценности и идея относительности, эфемерности всех политических теорий, идеологических систем и партийных страстей. Нация выступает в тысячелетнем прошлом и в будущем, соединяющихся в абстрактном единстве мистической веры в особый образ Франции, веры, которую испытывал де Голль и к которой он через собственную личность хотел приобщить других. Чрезвычайно своеобразное место занимает в мемуарах и народ. Смысл его существования – обеспечение все того же величия Франции. Народ выступает в роли толпы, вдохновляемой и направляемой вождем, которому только и дано право понимать и выражать интересы нации. Генерал де Голль нередко обращается к характеристике своей личной роли. Де Голль стремился к славе, но не ради самой этой славы, а ради служения идеалу вечной Франции, который он носил в своем сердце.

Александр Верт справедливо писал: «Если де Голль и был глубоко убежден, что на него возложена особая миссия, он, по-видимому, получал очень мало удовольствия лично для себя от своих успехов, будучи совершенно лишен плебейского тщеславия какого-нибудь Муссолини, Гитлера или даже Наполеона».[2]

Национально-демократическая революция в  Алжире началась 1 ноября 1954 г. восстанием нескольких сотен алжирских патриотов против французского колониального господства. Возглавил революцию Фронт национального освобождения (ФНО), создан в 1954 г алжирским патриотами-националистами. Революция была вызвана колониальным гнетом и обострением национальных и социальных противоречий между подавляющим большинством алжирского народа и горсткой хозяйничавших в стране колонизаторов.[3]

Война в Алжире, как раковая опухоль, начинает быстро разрушать организм Четвертой республики. Правительство Ги Моме признало независимость соседних стран, Туниса и Марокко, но что касается Алжира, то именно здесь оно завело в тупик французскую политику. Алжирцы на своем образном языке обычно говорят: «Северная Африка – это птица, тело, которой Алжир, а крылья –Тунис и Марокко. Когда движутся крылья, движется все тело».[4]

Нетрудно было предвидеть, что каждый шаг Туниса и Марокко по пути к национальной независимости неизбежно будет находить отклик в Алжире, и попытки правительства помешать выражению чаяний алжирского народа совершенно смехотворны, ибо оно не в силах было что-то изменить.

Специфика алжирской проблемы, предопределявшая ее исключительную сложность, заключалась в том, что в Алжире кроме 9 миллионов коренного арабского населения издавна жили 1200 тыс. европейцев, в основном французов. Буржуазная верхушка этого европейского меньшинства состояла из отъявленных колонизаторов-расистов, отчаянно боровшихся против малейших уступок угнетенному коренному населению. Да и в самой метрополии привыкли смотреть на Алжир как на часть Франции, вреде Эльзаса и Лотарингии. В конце 1954 года, когда в Алжире возникла освободительная война, все французские политические партии, кроме коммунистов, выступили за вооруженное подавление повстанческого движения. Последовательно сменявшие друг друга эфемерные правительства Парижа только  и делали, что лавировали, пока не вспыхнуло вооруженное восстание. Перед выборами Ги Моле обещал добиться мирного решения алжирской проблемы. Но, возглавив правительство, он быстро капитулировал перед требованиями колонизаторов и пошел на расширение войны. Численность французской армии в Алжире приближалась теперь к полумиллиону, но боевые действия не давали и видимости успеха. Продолжение войны требовало колоссальных средств, людей, вооружения. Война вызвала острую внутреннюю борьбу, подрывала международные позиции страны. Всколыхнув внутреннюю жизнь Франции, взбудоражив общественное мнение и политические партии, отрицательно отразились на экономике страны, алжирская война существенно повлияла и на внешнеполитический курс государства. Французская дипломатия бойкотировала женевские переговоры между Востоком и Западом в 1955 г. в связи с включением алжирского вопроса в повестку дня X сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Наметился определенный спад в отношениях с главным союзником по НАТО – Соединенными Штатами Америки, - завершившийся, в конечном счете, выходом Франции из этой организации. Была заметна «пробуксовка» в налаживании сотрудничества бывшей метрополии с вставшими на самостоятельный путь развития государствами Африки и Азии. Так, например, в СССР об Алжирском конфликте в донесениях Виноградова датируется 16 ноября 1954 г., когда становилось очевидным, что террористические акты против европейцев, совершенные в ночь на 31 октября 1954 г., явились началом систематического вооруженного противостояния только что созданного фронт а Национального Освобождения (ФНО) Алжира французским колониальным властям. Таким образом, с самого начала алжирского восстания Москва была хорошо информирована о трудностях, с которыми столкнулась Франция, в ее североафриканских владениях.[5]

Начиная с весны 1956 года в печати все чаще мелькают мысли о том, что алжирскую проблему, пожалуй, не удастся решить никому, кроме де Голля, что у него, несомненно, есть свой план решительных мер, которые выведут Францию из кризиса, становившегося все более невыносимым. Одновременно усиливаются требования реформы государства, резкого укрепления исполнительной власти, так, чтобы она могла принимать решения и действовать. Крупнейшие французские юристы выступают с проектами государственной реформы, созвучными с теми идеями, которые всегда выдвигал де Голль.

А Франция задыхалась в атмосфере немыслимой путаницы, замешательства, вызванного противоречиями, а ленивыми заявлениями и обещаниями соперничавших партий. И никто не мог уже обещать ничего определенного. Чувство безнадежности охватило широкие круги общественности, режим политических партий стал колебаться между различными отношениями к событиям. В сущности, многие руководители региона сознавали, что проблема требует кардинального решения. Но принять жесткие решения, которые требовала эта проблема, снести все препятствия на пути ее осуществления как в Алжире, так и в метрополии, пренебречь недоброжелательным отношением персы и парламентских групп, отношением, порождаемым возбуждением общественности и политическими кризисами, выразившимися этой гигантской проблемой, - это было выше сил неустойчивых правительств.[6] В июне 1955 г. в правительственном большинстве возникли определенные разногласия из-за проблем Северной Африки.

Подготовка решений административного, экономического и социального характера, касающихся Алжира, была опручена координационному комитету по делам Северной Африки, в состав которого вошли видные деятели правительства: председатель Совета министров Эдгар Фор, министр-делегат при председателе Совета министров Гастон Палевский, министр внутренних дел Буржес-Монури, министр по делам Марокко и Туниса Пьер Жюли, министр финансов Пьер Порлимлен, государственный секретарь по финансам Жильбер Жюль, а также министр обороны генерал Кениг и маршал Жюэн.

Комитет был поистине внушительным по своему составу, но его деятельность не ознаменовалась какими-либо выдающимися решениями. Комитет заслушал Жака Сустеля, который оптимистически заявил, что мятежники малочисленны и группируются в трех секторах – Оресе, Кабилии и северной части Константины. Затем Сустель подчеркнул, что населению необходимо вернуть доверие к французским властям, укрепив вооруженные силы Франции и определив политику на будущее.

21 июня Эдгар Фор выступил в Национальном собрании, отстаивая политику, которую он намеревался проводить в Алжире. Она заключалась, прежде всего, в «восстановлении порядка» путем усиления военных мероприятий. Такова была суть политики правительства. Другие же решения не имели практического значения, поскольку правительство не намечало никаких мер для прекращения войны.[7]

Но, как говорят, француз, хорошо знающий историю своей страны, не станет отчаиваться даже в горестные дни. А де Голль не только хорошо знал историю: он умел ее делать и обладал терпением и выдержкой. Не было места, где бы проблема Алжира не вызывала бурю эмоций и негодований: в парламенте, на съездах политических партий, на страницах газет, в частных беседах. Страстные споры вспыхивали в круге семей или дружеских компаний. Ведь Франция осуществляла самое крупное в ее истории военное предприятие за пределами Европы. Война обходилась в четыре раза дороже злосчастной войны в Индокитае, а результаты ее оказались во много раз более пагубными. Выходов из положения предлагалось так много, что невозможно было найти ни одного. Подобно нравственному и политическому кризису старинного «дела Дрейфуса», алжирская драма волновала совесть и умы, бившиеся в поисках авторитетной, бесспорной истины. А тот, кого обычно называли «самым знаменитым французом», к кому инстинктивно обращались вопрошающие взоры множества людей, продолжал хранить молчание. В отличие от остальных политиков, яростно отстаивавших свои планы решения алжирской проблемы, генерал де Голль публично не говорил о ней ни слова. Его многочисленные посетители просили его изложить стране свою точку зрения, но генерал решительно отказывался, заявляя, что «для этого еще не наступило время».[8] Спасти положение мог только общенациональный авторитет, чуждый как политическому режиму, существовавшему в тот момент, так и силам, стремившимся его свергнуть, и возвышающийся над теми и над другими. Он должен был взять в свои руки и восстановить Государство. И де Голль понимал, что он единственный, обладающий таким авторитетом. Де Голль снова чувствует себя орудием, избранным судьбой. 18 июня 1940 г. отвечая на призыв вечной родины, лишенной какой-либо другой помощи для спасения своей души и чести, де Голль, один, почти никому не известный, должен был взять на себя ответственность за Францию. В мае 1958 г., накануне разрыва, грозившего погубить нацию, в условиях распада режима, якобы несшего на себе всю ответственность, де Голль, теперь широко известный, но не имеющий в своем распоряжении иных средств, кроме своей законности, должен взять на себя решение судеб страны.

Де Голль не признавал исторического детерминизма, считая, что человек действия способен изменить ход, казалось бы, неотвратимых событий. Еще в 1921 году капитан де Голль  утверждал: «Историческая фатальность существует только для трусов». В то время он был заместителем профессора истории в Сен-Сире и в одной из своих лекций говорил: «Счастливый случай и смелость изменяли ход событий. История учит не фатализму; запомните этот урок. Бывают часы, когда воля нескольких людей разбивает детерминизм и открывает новые пути. Если вы переживаете зло происходящего и опасаетесь худшего, то вам скажут: «Таковы законы истории. Этого требует эволюция». И вам все научно докажут. Не соглашайтесь, господа, с такой ученой трусостью. Она представляет собой больше, чем глупость, она является преступлением против разума». Политика и искусство возможного, и де Голль владеет им в совершенстве, особенно в момент кризисной, даже катастрофической ситуации. Не зря его часто объявляли «человеком кризиса».

Главные события развернулись 13 мая. В этот день по призыву алжирского «Комитета бдительности», объединившего представителей 17 фашистско-колонизаторских организаций, в городе Алжире должна была состояться всеобщая забастовка, и демонстрация. А в этот же самый день в Париже депутаты парламента собрались для обсуждения вопроса об утверждении полномочий Пфлимлена на формирование правительства. Программа нового кандидата в премьеры вызвала резкую оппозицию как справа, так и слева. Предварительный подсчет показывал, что его провалят 20 голосами. Обстановка резко переменилась, когда депутатам объявили, что в Алжире только что произошел военно-фашистский мятеж…

Но вот настал момент и для алжирских мятежников и испытать, в свою очередь, нервный шок. В 3 часа ночи им стало известно, что Пфлимлен получил вотум доверия. Выходит, вся затея провалилась? Ведь мятежники добивались именно того, чтобы преградить ему путь к власти и открыть этот путь представителям «ультра». Заговорщиков охватила паника, послышались возгласы «Мы погорели», «Нас расстреляют». Вот тогда-то голлистам и представился подходящий случай напомнить мятежникам, что есть прекрасный выход из положения: прибегнуть к высокому авторитету генерала де Голля, он спасет мятежников! Но генерал де Голль не хочет выступать в роли вождя мятежников, предпочитая законный путь к власти.

30 мая в Бурбонском дворце открывается заседание Национального собрания где обсуждают послание президента: «Итак, мы на пороге гражданской войны… обратился к самому выдающемуся французу…» В заключении президент предупреждал, что если собрание проголосует против де Голля, то он уйдет в отставку. Естественно все могли, кто-то с меньшей, а кто-то с большей уверенностью, предвидеть итоги голосования. Результаты голосования никого не удивила: 329 – за, 224 – против.

Самым важным итогом голосования было то, что де Голлю был дан шанс сформировать правительство. И он этот шанс не упустил. Де Голль не только сформировал правительство, но и доказал жизнеспособность осуществления своей программы действий. Главным из которых было достижение «Величие Франции», в его понимании, и ради которой он не жалел столько сил и усилий.

«Париж стоит обедни!» - говорил Генрих IV, а де Голль, возвращаясь вечером в свой отел, бросит на ходу: «Я выиграл партию!»[9]

Де Голль, вначале активно поддерживавший действия правительства в Алжире, к 1958 г. пришел к выводу о безнадежности войны. Став в том же году президентом, он взял на себя руководство страной «с твердым убеждением а неизбежности предоставления Алжиру права на самоопределение» и одновременно с не менее упорным стремлением сохранить за Францией преобладающее военно-политическое, экономическое и культурное влияние в этой стране.[10]

Тем не менее, алжирский вопрос продолжал тяжело сказываться на политическом и экономическом положении Франции.

Де Голль делал многочисленные заявления. Он утверждал, что никогда не произносил слова «интеграция» и добавлял, адресуясь к «ультра»: «Те, кто сегодня громче всех кричит «интеграция», вчера еще были против этой меры. Они хотят, чтобы им вернули «папин Алжир». Но «папин Алжир» умер, и тот, кто этого не понимает, умрет вместе с ним».

24 января 1960 г. в Алжире была предпринята попытка переворота.

29 января де Голль произнес по радио и телевидению речь, отрывки из которой приводятся ниже:

«Если для сегодняшнего выступления по телевидению я надел военную форму, то это для того, чтобы показать, я выступаю как генерал де Голль и как глава государства…

От имени государства я принял следующее решение: алжирцы будут свободно решать свою судьбу…»

Алжир по-прежнему оставался в центре забот большинства француженок и французов. Поэтому публикация книги Анри Аллега «Вопрос» вызвала сильнейший шок в общественном мнении и содействовала увеличению количества сторонников мира путем переговоров.

Тем временем, в частности, среди государственных служащих и работников общественных служб шли забастовки. Президент республики решил обратиться с речью по радио и телевидению. В ней он наряду с прочим сказал:

«…Гений века, изменяющий нашу страну, меняет также условия ее заморской деятельности. Нет нужды перечислять причины эволюции, которые ведут нас к прекращению колонизации. (…)»[11]

Затем, затронув алжирскую проблему де Голль сказал:

«А Алжир? Я никогда и не считал, что смогу мгновенно решить эту проблему, стоящую 130 лет. Но я думаю, что мы никогда не были столь близки к реальному решению (…)[12]»

Конечно Франция до этого времени не была так близка к реальному разрешению этой проблемы, к тому же положительному, положительный не для жителей мегаполиса и кучки не коренного населения Алжира, презирающих их быт и Нарвы и не считаясь и истинными чаяниями народа, основополагающим элементом которого на данном отрезке времени было «самоопределение», т.е. дать возможность самому решать и влиять на ход истории своей страны.

Но такая перспектива развития истории Алжира, не устраивала представителей «ультра», выдвигавшие свой лозунг «французского Алжира». Для достижения своей цели они не брезговали ничем, цеплялись за каждую ниточку, способную по их мнению, вытащить их из пучины, которая все глубже тащила их в бездну и не оставляя им шансов на положительный исход дальнейших событий. 22 апреля 1961 жители Франции были шокированы известием из Алжира происшедшим предшествующей ночью, после того полуночи, что 1-й полк парашютистов иностранного легиона захватил помещение генеральной делегации, официальные здания, а также радио, телеграфный и телефонный узлы. Кроме того, генеральный делегат правительства г-н Морен, находившийся в поездке по Алжиру министр общественных работ г-н Бюрон и генерал Тамбьез были арестованы, что свидетельствовало о серьезности положения.

Все хотели знать причину этого «поступка» и дальнейшее развитие этих событий, происходившие на той стороне Средиземного моря. Вскоре после этой информации стали известны имена вдохновителей путча.

Выступая от имени генералов Шаля, Жуо, Салана и от своего имени, генерал Зеллер зачитал по алжирскому радио заявление главного командования в Алжире и Сахаре, в котором объявлялось о введении осадного положения на всей территории Алжира и разрыве с Парижем. Такое положение дел не оставило равнодушным жителей Франции, осуждавших и ждавших от властей, в особенности от де Голля, решительных мер и искоренения путча на корню. И 23 апреля в форме бригадного генерала, твердого и решительного, создавшего впечатление о готовности противостоять событиям по телевидению «самый знаменитый из всех французов», основатель V Республики Ш. де Голль.

Его выступление было коротким, но выразительным. Он сказал, в частности:

«В Алжире военный путч установил мятежную власть. Внешним выражением этой власти является кучка отставных генералов. Ее сутью – группа офицеров, фанатичных, предвзятых и честолюбивых. Эта группа и эта кучка расторопны, но ограничены. Они видят и понимают нацию и весь мир лишь сквозь призму своего исступления. Их затея ведет прямо к национальной катастрофе…»

Перед лицом несчастья, нависшего над родиной, и угрозы, нависшей над республикой, официально проконсультировавшись с консультативным советом, премьер-министром, председателем Сената и председателем Национального Собрания де Голль  решил применить статью 16 Конституции. С этого момента де Голль будет принимать, если надо непосредственно все меры, которые потребуют обстоятельства.

«Француженки и французы! Вы видите, где рискует оказаться Франция вместо того, чтобы стать тем, чем она готовилась стать.

Француженки и французы! Помогите мне!»

Выступление генерала де Голля, бесспорно, произвело впечатление силы и отвечало желаниям правящего большинства нации, которая совершенно не намеревалась следовать за честолюбивыми генералами, мало заботящимися о подлинных интересах страны.

20 мая в Эвиане началась встреча французской и алжирской делегаций. Во главе делегации был г-н Луи Жокс, а Белькасен Крам возглавлял алжирскую делегацию. Однако нельзя было рассчитывать на быстрое заключение соглашения по столь сложной проблеме, как алжирская.

5 февраля 1962 г. генерал де Голль выступил по радио и телевидению с речью, из которой можно привести следующее выдержки:

«Да мы живем в весьма напряженное время, и наша дорога не всегда легка. Совершенно очевидно, что это во многом объясняется волнениями, вызванными смутьянами, которых нужно обезвредить и наказать. Но нет ничего абсурднее, чем терять от этого голову, ибо мы находимся на пути великих свершений».

19 февраля в речи по радио и телевидению г-н Луи Жокс заявил, что в ходе секретных переговоров компетентных алжирских представителей с уполномоченными французского правительства все проблемы были изучены и что программа  восстановления мира, предполагающая тесную ассоциацию между Францией и Алжиром на основе принципа самоопределения должна получить народное одобрение. С этой целью предусматривались соответствующие консультации.

18 марта 1962 франко-алжирские соглашения о прекращении огня, об условиях передачи суверенитета, о дальнейших отношениях Франции и независимого Алжира были подписаны. На другой день война закончилась. 8 апреля во Франции состоялся референдум, в ходе которого 90% французских избирателей одобрили Эвианские соглашения. Генерал де Голль выполнил таким образом важнейшие обязательства перед своей страной.

Высокую оценку политике де Голля, позволившей «сохранить лицо и честь» Франции и вернуть ей доброе имя, дал ставший 1962 г.  генеральным секретарем ООН представитель Бирмы У Тан. Он заявил: «Мы считаем… что президент де Голль – единственный государственный деятель… который в состоянии решать колониальные вопросы мирными средствами в рамках Устава ООН».[13]

1 июля 1962 г. состоялся референдум, который узаконил независимость Алжира. «Прекращение алжирской войны представит де Голлю свободу действий для преследования более широких целей», - писал Дж. Олсоп в газете «Нью-Йорк геральд трибюн».[14]

Итак, война, которую Франция вела против алжирского народа, расколола не только французский правящий класс, но и всю страну, вызвав острейший политический кризис. В этих условиях генерал де Голль, имевший репутацию «сильной личности», с его лозунгами борьбы за национальное величие Франции, как нельзя лучше подходил французской монополистической буржуазии, которая нуждалась в максимально жесткой и надежной власти для «наведения порядка» внутри страны и укрепления ее позиции на международной арене.

Несомненно, алжирский кризис 1958 г., проложил де Голлю дорогу к власти. Под его непосредственным руководством была разработана Конституция 1958 г., которая значительно расширила прерогативы президента страны (исполнительной власти) за счет парламента. Так начала свою историю существующая и поныне Пятая республика. Де Голль был избран ее первым президентом на семилетний срок. Первоочередной задачей президента и правительства стало урегулирование «алжирской проблемы».

Ведь, именно события 1958 г. способствовали приходу к власти де Голля. Осознавая свою ответственность и отдавая дань уважения сложившейся ситуации, призвавшего его стать «первым из французов», он не мог поступить иначе, как решить выйти из этого положения и способствовать в мирном урегулировании алжирской проблемы.


[1] Розанцева Н.А. ООН в алжирской политике де Голля (1958-1962гг.) // Новая и новейшая история. 1995. №4. С. 64

[2] Молчанов Н. Генерал де Голль. М., 1988. – С. 308-310

[3] http://dic.academic.ru

[4] Дюкло Ж. Мемуары. Т. 3. 1954-1969. М., 1985. – С. 42

[5] Обичкина Е.О. Советское руководство и война в Алжире 1954-1961 гг. по материалам архива МИД РФ // Новая и новейшая история. 2000. №1. С. 19-20.

[6] Шарль де Голль. Мемуары надежд. Обновление. 1958-1962 гг. Институты французского государства // Новая и новейшая история. 1993. №5. С. 218.

[7] Дюкло Ж. Мемуары. Т. 3. 1954-1969. М., 1985. – С. 33.

[8] Молчанов Н. Генерал де Голль. М., 1988. – С. 317.

[9] Молчанов Н. Генерал де Голль. М., 1988. – С. 354.

[10] Розанцева Н.А. ООН в алжирской политике де Голля (1958-1962 гг.) // Новая и новейшая история. 1995. №4. С. 65-66

[11] Дюкло Ж. Мемуары. Т. 3. 1954-1969. М., 1985. – С. 226.

[12] Там же. С. 227.

[13] Розанцева Н.А. ООН в алжирской политике де Голля (1958-1962 гг.) // Новая и новейшая история. 1995. №4. С. 75.

[14] Зуева К.П. Советско-французские отношения и разрядка международной напряженности. (1958-1986). М., 1987. С. 30.

Скачать материал

Найдите материал к любому уроку, указав свой предмет (категорию), класс, учебник и тему:

6 626 642 материала в базе

Скачать материал

Другие материалы

Рейтинг: 1 из 5
  • 04.10.2020
  • 4695
  • 474
«Экология (базовый уровень)», Чернова Н.М, Галушин В.М., Константинов В.М.

Вам будут интересны эти курсы:

Оставьте свой комментарий

Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.

  • Скачать материал
    • 10.01.2015 836
    • DOCX 80.5 кбайт
    • Оцените материал:
  • Настоящий материал опубликован пользователем Кулаев Радион Хастинбекович. Инфоурок является информационным посредником и предоставляет пользователям возможность размещать на сайте методические материалы. Всю ответственность за опубликованные материалы, содержащиеся в них сведения, а также за соблюдение авторских прав несут пользователи, загрузившие материал на сайт

    Если Вы считаете, что материал нарушает авторские права либо по каким-то другим причинам должен быть удален с сайта, Вы можете оставить жалобу на материал.

    Удалить материал
  • Автор материала

    Кулаев Радион Хастинбекович
    Кулаев Радион Хастинбекович
    • На сайте: 9 лет и 2 месяца
    • Подписчики: 4
    • Всего просмотров: 313044
    • Всего материалов: 42

Ваша скидка на курсы

40%
Скидка для нового слушателя. Войдите на сайт, чтобы применить скидку к любому курсу
Курсы со скидкой

Курс профессиональной переподготовки

Экскурсовод

Экскурсовод (гид)

500/1000 ч.

Подать заявку О курсе

Курс повышения квалификации

Формирование первичных компетенций использования территориального подхода как основы географического мышления с учетом ФГОС

36 ч. — 144 ч.

от 1700 руб. от 850 руб.
Подать заявку О курсе

Курс повышения квалификации

Особенности подготовки к сдаче ЕГЭ по географии в условиях реализации ФГОС СОО

36 ч. — 180 ч.

от 1700 руб. от 850 руб.
Подать заявку О курсе
  • Сейчас обучается 26 человек из 19 регионов

Курс повышения квалификации

Инновационные технологии в преподавании географии детям с ОВЗ

36 ч. — 180 ч.

от 1700 руб. от 850 руб.
Подать заявку О курсе
  • Сейчас обучается 35 человек из 20 регионов

Мини-курс

Музыкальная журналистика: создание и продвижение контента

10 ч.

1180 руб. 590 руб.
Подать заявку О курсе

Мини-курс

Привязанность и воспитание

3 ч.

780 руб. 390 руб.
Подать заявку О курсе
  • Сейчас обучается 36 человек из 21 региона

Мини-курс

История и основы галерейного бизнеса

3 ч.

780 руб. 390 руб.
Подать заявку О курсе