Музыкально- литературная гостиная «Ах, были б помыслы чисты…»

             Музыкально- литературная гостиная

                   «Ах, были б помыслы чисты…»

               (вечер посвящен творчеству Булата Шалвовича Окуджавы)

 

 

Задник сцены занимает  большой экран, на котором периодически появляются фотографии Булата Окуджавы и высвечиваются его афористичные строчки. Стулья для исполнителей песен и стихотворений  стоят на сцене полукругом. Зрители сидят в зале неподалёку от сцены, их стулья также стоят полукругом – таким образом, круг участников условно замкнут; создаётся столь необходимая для восприятия песен Окуджавы камерная обстановка. Слушатели исчисляются несколькими десятками, причём это обязательно люди, хоть немного знакомые с творчеством этого замечательного автора – они пришли на музыкальный вечер исключительно по зову души.

 

 

Хозяйка гостиной (в нашей школе это, как правило, человек взрослый – преподаватель литературы). Дорогие друзья! Я очень рада приветствовать сегодня  почитателей творчества Булата Окуджавы. Уже десять лет, как  его нет рядом с нами, а  число искренне любящих его стихи и песни не становится меньше. И что особенно отрадно, оно прирастает молодыми – это самый верный признак того, что Окуджава писал обо всех нас, за всех за нас, это лучшее доказательство подлинности его наследия.

 Позвольте представить наших сегодняшних гостей.  С большим удовольствием  я приветствую членов  Клуба самодеятельной песни «Лад» - в большинстве своём учащихся и выпускников нашей школы. Ребят из  юношеского клуба авторской песни  наукограда Кольцово. Давних поклонников песен Окуджавы – учителей и родителей нашей школы.

И, наконец,  с особой радостью представляю  вам замечательных исполнителей стихов поэта – наших недавних выпускников, а сегодня – студентов новосибирских  вузов.

      Мы видим в этом кругу людей самого разного возраста, самых разных специальностей – и всех объединяет  Окуджава, его исповедальные песни, его неповторимые интонации.

   

К микрофонам подходят два ведущих – старшеклассники, юноша и девушка.

 

Ведущий.  Однажды, попав на какую-то встречу, Окуджава имел несчастье наблюдать, как исполняется его «Поднявши меч на наш союз...» — хором, с зажженными факелами. «Просто секта какая-то» — поежился Булат Шалвович. Он  был поразительно чуток: пошлость, тщеславие, напыщенность и воинствующее невежество были для этого человека абсолютно неприемлемы. Так же, как абсолютно чужды ему были лесть и любовь к славе.

 

Ведущая. Представляю, как неуютно было бы этому человеку, если бы мы занялись сегодня  умствованием: «В такой-то песне автор хотел сказать то-то, а в таком-то стихотворении  он хотел донести до нас следующее…» Ведь каждый слышит, как он дышит…

 

Ведущий. Поэтому сегодня просто будут звучать любимые всеми песни и стихи, и ,слушая их, мы постараемся не забыть  очень важные слова поэта: « Я никому ничего не навязывал...»

 

На экране появляется одна из фотографий поэта. Звучат стихи « Фотографии моих друзей» (1964)

Деньги тратятся и рвутся,  

забываются слова, 

приминается трава,  

только лица остаются  

и знакомые глаза...  

Плачут ли они, смеются - 

не слышны их голоса.  

 

Льются с этих фотографий  

океаны биографий,  

жизнь в которых вся, до дна,  

с нашей переплетена. 

 

И не муки и не слезы

остаются на виду, 

и не зависть и беду

выражают эти позы,

не случайный интерес

и не сожаленья снова...

 

Свет - и ничего другого,

век - и никаких чудес.

Мы живых их обнимаем,

любим их и пьем за них...

...только жаль, что понимаем 

с опозданием на миг! 

  

 

 

На экране – слова « И друзей созову, на любовь своё сердце настрою…

                                     А иначе зачем на земле этой вечной живу?»

 

 Ансамблем исполняется «Грузинская песня» Булата Окуджавы.

 

 

Виноградную косточку в теплую землю зарою,

 

И лозу поцелую, и спелые гроздья сорву,

 

И друзей созову, на любовь свое сердце настрою...

 

А иначе зачем на земле этой вечной живу?

 

 

 

    Собирайтесь-ка, гости мои, на мое угощенье,

 

   Говорите мне прямо в лицо, кем пред вами слыву,

 

    Царь небесный пошлет мне прощение за прегрешенья...

 

    А иначе зачем на земле этой вечной живу?

 

 

 

В темно-красном своем будет петь для меня моя дали,

 

В черно-белом своем преклоню перед нею главу,

 

И заслушаюсь я, и умру от любви и печали...

 

А иначе зачем на земле этой вечной живу?

 

 

 

    И когда заклубится закат, по углам залетая,

 

    Пусть опять и опять предо мной проплывут наяву

 

    Белый буйвол, и синий орел, и форель золотая...

 

    А иначе зачем на земле этой вечной живу?

 

 

На экране – вопрос: «Для чего мы пишем кровью на песке –

                                      Наши письма не нужны природе?!»

 

 

 

Звучат стихи.

                            

Раскрываю страницы ладоней, 

молчаливых ладоней твоих, 

что-то светлое и молодое, 

удивленное смотрит из них.

 

Я листаю страницы. Маячит 

пережитое. Я как в плену. 

Вон какой-то испуганный мальчик 

сам с собою играет в войну. 

 

Вон какая-то женщина плачет -

очень падают слезы в цене, 

и какой-то испуганный мальчик 

днем и ночью идет по войне. 

 

 

 

Исполняется песня «Простите Пехоте»; меняется фотография.

 

 

Am A7

Простите пехоте, что так неразумна бывает она.

Dm E7

Всегда мы уходим, когда над Землею бушует весна.

Am G7 C

И шагом неверным, по лестничке шаткой, спасения нет.

Dm Am E7 F

Лишь белые вербы, как белые сестры глядят тебе вслед.

Dm Am E7 Am

Лишь белые вербы, как белые сестры глядят тебе вслед.

 

Не верьте погоде, когда затяжные дожди она льет,

Не верьте пехоте, когда она бравые песни поет,

Не верьте, не верьте, когда по садам закричат соловьи.

У жизни со смертью еще не окончены счеты свои.

 

Нас время учило, живи по привальному, дверь отворя.

Товарищ мужчина, как все же заманчива должность твоя,

Всегда ты в походе, и только одно отрывает от сна -

Куда ж мы уходим, когда за спиною бушует весна?

            

Звучат стихи:

 

Ходьба - длинноногое чудо дорог - 

дала мне такое имущество: 

"Бери сто морок, позабудь свой мирок, 

иди, простофиля, помучайся".

 

Беру сапоги сорок третий размер, 

портянками ноги обматываю, 

свищу соловьем на веселый манер - 

себя потихоньку обманываю. 

 

Ведь я недалеко. Я только пройдусь. 

А "только" - оно только начато. 

И вот я иду. По окопу крадусь. 

Пишу свою летопись начерно

 

Иду. Гимнастерка в соленом поту. 

Иду. Отставать мне не хочется. 

Я скоро на мокрый песок упаду 

от раны осколочной корчиться.

 

Успею с тоскою подумать: "Готов..." 

Приникну к багульнику рыжему... 

Потом я восстану из цепких бинтов, 

из мертвых воскресну и выживу.

 

Потом все затянется корочкой. В срок. 

Покажется легким, неистинным... 

Ходьба - длинноногое чудо дорог - 

опять меня выманит из дому. 

 

И вот я иду. До последнего дня. 

Иду. Спотыкаюсь. Прощается. 

Наверно, земле ну никак без меня: 

в обнимку со мною вращается.

   

Исполняется песня «Мы за ценой не постоим»

 

Gm

  Здесь птицы не поют,

 

  Деревья не растут,

                   D7

  И только мы, плечом к плечу,

                    Gm

  Врастаем в землю тут.

 

  Горит и кружится планета,

       Cm

  Над нашей родиною дым,

                          F7   B

  И, значит, нам нужна одна победа,

            A7            D7         Gm

  Одна на всех - мы за ценой не постоим.

            A7            D7         Gm

  Одна на всех - мы за ценой не постоим.

 

         F7   B    F7       B

Припев: Нас ждет огонь смертельный,

            D7           Eb

        И все ж бессилен он.

                   Cm             F      B

        Сомненья прочь, уходит в ночь отдельный

           A7           D7           Gm

        Десятый наш, десантный батальон.

           A7           D7           Gm

        Десятый наш, десантный батальон.

 

Едва огонь угас -

Звучит другой приказ,

И почтальон сойдет с ума,

Разыскивая нас.

Взлетает красная ракета,

Бьет пулемет, неутомим...

И, значит, нам нужна одна победа,

Одна на всех - мы за ценой не постоим.

Одна на всех - мы за ценой не постоим.

 

Припев.

 

От Курска и Орла

Война нас довела

До самых вражеских ворот -

Такие, брат, дела.

Когда-нибудь мы вспомним это -

И не поверится самим...

А нынче нам нужна одна победа,

Одна на всех - мы за ценой не постоим.

Одна на всех - мы за ценой не постоим.

 

Припев.

 

Читаются стихи

 

От войны войны не ищут. 

У войны слепой расчет: 

там чужие пули рыщут, 

там родная кровь течет.

 

Пулька в золотой сорочке 

со свинцовым животом... 

Нет на свете злей примочки, 

да кого спросить о том? 

 

Всем даруется победа, 

не взаправду - так в душе. 

Каждый смотрит на соседа, 

а соседа нет уже.

 

Нас ведь создал бог для счастья

каждого в своем краю.

Отчего ж глухие страсти 

злобно сводят нас в бою?

 

Вот и прерван век недолгий,

и летят со всех сторон 

письма, словно треуголки

Бонапартовых времен.

 

Исполняется песня «Ворон»; меняется фотография.

 

         Am

Если ворон в вышине,

         Am

Дело, стало быть, к войне!

         Dm

Если дать ему кружить,

         Dm

Если дать ему кружить,

 E7                    Am

Значит, всем на фронт иттить.

 

Чтобы не было войны,

Надо ворона убить.

Чтобы ворона убить,

Чтобы ворона убить,

Надо ружья зарядить.

 

А как станем заряжать,

Всем захочется стрелять.

Ну а как стрельба пойдет,

Ну а как стрельба пойдет,

Пуля дырочку найдет.

 

Ей не жалко никого,

Ей попасть бы хоть в кого.

Хоть в чужого, хоть в свово,

Хоть в чужого, хоть в свово,

Во - и боле ничего.

 

Во - и боле ничего,

Во - и боле никого,

Во - и боле никого,

Кроме ворона того -

Стрельнуть некому в него...

 

На экране появляются  строчки «Счастье – это надежда на то, что оно возможно»

Звучат четверостишия:

 

Десять тысяч дорог, и тревог, и морок пережить 

лишь затем, чтоб потом вещмешок на порог положить, 

лишь затем, чтоб потом башмаки от росы отряхнуть, 

чтобы дверь распахнуть и вздохнуть, и опять в дальний путь.

 

Ты устал, человек. Век короткий - дорога длинна.

Тишина и война, и опять - тишина и война.

И опять ты шагнул через пыль, через боль, через смерть... 

Ты красив, человек! Это надо ж такое суметь!

  

 

Исполняется песня «Надежды маленький оркестрик»: на экране меняется фотография поэта.

 

Когда внезапно возникает

Еще неясный голос труб

Слова, как ястребы ночные

Срываются с горячих губ,

Мелодия - как дождь случайный

Гремит, и бродит меж людьми

Надежды маленький оркестрик

Под управлением Любви.

 

В года разлук, в года сражений,

Когда свинцовые дожди

Лупили так по нашим спинам,

Что снисхождения не жди,

И командиры все охрипли,

Тогда командовал людьми

Надежды маленький оркестрик

Под управлением Любви.

Кларнет пробит, труба помята,

Фагот, как старый посох, стерт,

На барабане швы разлезлись,

Но кларнетист красив, как черт!

Флейтист, как юный князь, изящен

И вечно в сговоре с людьми

Надежды маленький оркестрик

Под управлением Любви.

 

Звучат стихи:

 

Надежда, белою рукою...

Надежда, белою рукою

сыграй мне что-нибудь такое,

чтоб краска схлынула с лица,

как будто кони от крыльца.

 

Сыграй мне что-нибудь такое,

чтоб ни печали, ни покоя,

ни нот, ни клавиш и ни рук...

О том, что я несчастен, врут.

 

Еще нам плакать и смеяться,

но не смиряться, не смиряться.

Еще не пройден тот подъем.

Еще друг друга мы найдем...

 

Все эти улицы - как сестры.

Твоя игра - их голос пестрый,

их каблучков полночный стук...

Я жаден до всего вокруг.

 

Ты так играешь, так играешь,

как будто медленно сгораешь.

Но что-то есть в твоем огне,

еще неведомое мне.

 

 

Исполняется песня Верещагина из кинофильма «Белое солнце пустыни»; меняется фотография.

 

 

Ваше благородие, госпожа разлука,

 

Мы с тобой родня давно, вот какая штука,

 

Письмецо в конверте погоди не рви.

 

Не везет мне в смерти,  повезет в любви.

 

 

 

 

Ваше благородие, госпожа чужбина.

 

Жарко обнимала ты, да только не любила.

 

В ласковые сети, постой, не лови.

 

Не везет мне в смерти, повезет в любви.

 

 

 

Ваше благородие, госпожа удача.

 

Для кого ты добрая, а кому иначе.

 

Девять граммов в сердце, постой, не зови.

 

Не везет мне в смерти, повезет в любви.

 

 

 

Ваше благородие, госпожа победа.

 

Значит моя песенка до конца не спета.

 

Перестаньте черти клясться на крови!

 

Не везет мне в смерти, повезет в любви.

 

 

Звучат стихи «Замок надежды» (1962); меняется фотография.

 

Я строил замок надежды. Строил-строил.

Глину месил. Холодные камни носил.

Помощи не просил.  Мир так устроен:

была бы надежда - пусть не хватает сил.

 

А время шло. Времена года сменялись.

Лето жарило камни. Мороз их жег.

Прилетали белые сороки - смеялись.

Мне было тогда наплевать на белых сорок.

 

Лепил я птицу. С красным пером. Лесную.

Безымянную птицу, которую так люблю.

«Жизнь коротка. Не успеешь, дурак...»  Рискую.

Женщина уходит, посмеиваясь. Леплю.

 

Коронованный всеми празднествами, всеми боями,

строю-строю. Задубела моя броня...

Все лесные свирели, все дудочки, все баяны,

плачьте, плачьте, плачьте вместо меня.

 На экране – слова Окуджавы «Поэты плачут – нация жива…»

 Звучит стихотворение «Мартовский снег»(1959)

 

 

На арбатском дворе - и веселье и смех.

Вот уже мостовые становятся мокрыми.

Плачьте, дети!

Умирает мартовский снег.

Мы устроим ему веселые похороны.

 

По кладовкам по темным поржавеют коньки,

позабытые лыжи по углам покоробятся...

Плачьте, дети!

Из-за белой реки

скоро-скоро кузнечики к нам заторопятся.

 

Будет много кузнечиков. Хватит на всех.

Вы не будете, дети, гулять в одиночестве...

Плачьте, дети!

Умирает мартовский снег.

Мы ему воздадим генеральские почести.

 

Заиграют грачи над его головой,

грохнет лед на реке в лиловые трещины...

Но останется снежная баба вдовой...

Будьте, дети, добры и внимательны к женщине.

 

 

Исполняется песня «Прощание с новогодней ёлкой». Меняется фотография.

 

Em             Am

Синяя крона, малиновый ствол,

  D               G

Звяканье шишек зеленых.

  Dm6      E7      Am

Где-то по комнате ветер прошел:

 F#                  H7

Там поздравляли влюбленных.

  Em                Am

Где-то он старые струны задел -

 D               G    E7

Тянется их перекличка...

 Am               Em

Вот и январь накатил-налетел,

 H7               Am

Бешеный как электричка.

 

Мы в пух и прах наряжали тебя,

Мы тебе верно служили.

Громко в картонные трубы трубя,

Словно на подвиг спешили.

Даже поверилось где-то на миг,

Знать, в простодушьи сердечном:

Женщины той очарованный лик

Слит с твоим празднеством вечным.

 

В миг расставания, в час платежа,

В день увяданья недели

Чем это стала ты нехороша?

Что они все, одурели?!

И утонченные как соловьи,

Гордые, как гренадеры,

Что же надежные руки свои

Прячут твои кавалеры?

 

Нет бы собраться им - время унять,

Нет бы им всем - расстараться...

Но начинают колеса стучать:

Как тяжело расставаться!

Но начинается вновь суета.

Время по-своему судит.

И в суете тебя сняли с креста,

И воскресенья не будет.

 

Ель моя, Ель - уходящий олень,

Зря ты, наверно, старалась:

Женщины той осторожная тень

В хвое твоей затерялась!

Ель моя, Ель, словно Спас-на-крови,

Твой силуэт отдаленный,

Будто бы след удивленной любви,

Вспыхнувшей, неутоленной.

 

 

На экране – слова «Интеллигентность – это, прежде всего, умение строить своё благополучие не за счёт других…»

 

  Стихи «Осенний холодок».

 

Пирог с грибами.

Калитки шорох и простывший чай.

И снова

неподвижными губами

короткое, как вздох: «Прощай, прощай.»

 

«Прощай, прощай...»

Да я и так прощаю

все, что простить возможно, обещаю

простить и то, чего нельзя простить.

Великодушным я обязан быть.

 

Прощаю всех, что не были убиты

тогда, перед лицом грехов своих.

«Прощай, прощай...»

Прощаю все обиды,

обеды у обидчиков моих.

 

«Прощай...»

Прощаю, чтоб не вышло боком.

Сосуд добра до дна не исчерпать.

Я чувствую себя последним богом,

единственным умеющим прощать.

 

«Прощай, прощай...»

Старания упрямы

(знать, мне лишь не простится одному),

но горести моей прекрасной мамы

прощаю я неведомо кому.

 

«Прощай, прощай...»

Прощаю, не смущаю

угрозами, надежно их таю.

С улыбкою, размашисто прощаю,

как пироги, прощенья раздаю.

 

Прощаю побелевшими губами,

покуда не повторится опять

осенний горький чай

пирог с грибами

и поздний час - прощаться и прощать.

 

Исполняется  «Песенка старого шарманщика»

 

 

Звучат стихи «Размышления возле дома, где жил Тициан Табидзе»

 

Берегите нас, поэтов. Берегите нас. 

Остаются век, полвека, год, неделя, час, 

три минуты, две минуты, вовсе ничего... 

Берегите нас. И чтобы все - за одного.

 

Берегите нас с грехами, с радостью и без. 

Где-то, юный и прекрасный, ходит наш Дантес. 

Он минувшие проклятья не успел забыть, 

но велит ему призванье пулю в ствол забить.

 

Где-то плачет наш Мартынов, поминает кровь. 

Он уже убил надежды, он не хочет вновь. 

Но судьба его такая, и свинец отлит, 

и двадцатое столетье так ему велит.

 

 Берегите нас, поэтов, от дурацких рук,

от поспешных приговоров, от слепых подруг.

Берегите нас, покуда можно уберечь.

Только так не берегите, чтоб костьми нам лечь.

 

Только так не берегите, как борзых - псари!

Только так не берегите, как псарей - цари! 

Будут вам стихи и песни, и еще не раз...    2

Только вы нас берегите, берегите нас!

 

 

 

 

 

Молитва Франсуа Вийонна

 

 

Am              E

Пока земля еще вертится,

                Am

Пока еще ярок свет,

C                   G

Господи, дай же Ты каждому

          C

Чего у него нет:

A7          Dm

Умному дай голову,

     H7           E

Трусливому дай коня,

 Dm              Am

Дай счастливому денег

E                  Am

И не забудь про меня.

 

    Пока землья еще вертится

    Господи, Твоя власть -

    Дай рвущемуся к власти

    Навластвоватся власть.

    Дай передышку щедрому

    Хоть до исхода дня.

    Каину дай раскаянье

    И не забудь про меня.

 

Я знаю, Ты все умеешь,

Я верую в мудрость Твою,

Как верит солдат убитый,

Что он проживает в раю;

Как верит каждое ухо

Тихим речам Твоим

Как веруем и мы сами,

Не ведая, что творим.

 

    Господи, мой Боже

    Зеленоглазый мой,

    Пока земля еще вертится,

    И ето ей странно самой,

    Пока еще хватает

    Времени и огня -

    Дай же Ты всем понемногу

    И не забудь про меня.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

На ясный огонь

 

 

     E7                                   Am

Мой конь притомился, стоптались мои башмаки.

   E7                                      Am

Куда же мне ехать, скажите мне, будьте добры?

        G7               C               E7       F

Вдоль красной реки моя, радость, вдоль красной реки,

    Dm              Am          E7      Am

До синей горы, моя радость, до синей горы.

 

А где ж та гора, та река, притомился мой конь.

Скажите пожалуйста, как мне проехать туда?

На ясный огонь, моя радость, на ясный огонь.

Езжай на огонь, моя радость, найдешь без труда.

 

Но где же тот ясный огонь, почему не горит?

Сто лет подпираю я небо ноное плечом.

Фонарщик был должен зажечь, но фонарщик тот спит.

Фонарщик-то спит, моя радость, а я ни при чем.

 

И снова он едет один, без дороги, во тьму.

Куда же он едет, ведь ночь подступила к глазам?

Ты что потерял, моя радость, кричу я ему.

А он отвечает, ах, если бы я знал это сам.

 

 

 

 

 

 

 

Татьяна Флейшман

 

От Арбата, прислушайтесь, веет тоской

По минувшим годам, по стихам под гитару.

Все ушли со двора, и смертельный покой

Крепко обнял за сердце его комиссара.

 

Ах, Маэстро, куда Вас умчал белый конь?

Мы остались одни, у развилки дороги...

Кто подскажет теперь путь на ясный огонь,

И куда пведут нас, в кровь стёртые ноги?

 

Вороньё по обочинам, тьма впереди...

Не поможет никто, да и в этом ли дело?

На пронзительной ноте смолк оркестрик любви,

И душа отпустила уставшее тело.

 

Всё ж, земля ещё вертится, а шарик летит...

Он кружит и кружит, без тоски и печали...

И Булат Окуджава с ним вместе парит,

Чтоб Любовь и Надежда нас не покидали.

 

июль 1997

 

 

ПРИЕЗЖАЯ СЕМЬЯ ФОТОГРАФИРУЕТСЯ

У ПАМЯТНИКА ПУШКИНУ

 

На фоне Пушкина снимается семейство.

Фотограф щелкает, и птичка вылетает.

Фотограф щелкает,

                 но вот что интересно:

на фоне Пушкина!

                И птичка вылетает.

 

Все счеты кончены, и кончены все споры.

Тверская улица течет,

                     куда не знает.

Какие женшины на нас кидают взоры

и улыбаются...

              И птичка вылетает.

 

 

На фоне Пушкина снимается семейство.

Как обаятельны

               (для тех, кто понимает)

все наши глупости и мелкие злодейства

на фоне Пушкина!

                И птичка вылетает.

 

Мы будем счастливы

                (благодаренье снимку!).

Пусть жизнь короткая проносится и тает.

На веки вечные мы все теперь в обнимку

на фоне Пушкина!

                И птичка вылетает.

 

                                1970