Семинар для учителей «Причины трудновоспитуемости подростка»

Семинар  «Причины трудновоспитуемости подростка»

Особое внимание к душев­ному здоровью подростков, а также к своевременному вы­явлению и профилактике различных отклонений необхо­димо по трем причинам. Во-первых, морфологические и физиологические изменения, приходящиеся на пубертатный период, делают организм подростка более уязвимым и повышают риск соматических заболеваний, а также вызы­вают нередкие в этом возрасте повышенную утомляемость и плохое самочувствие без видимых причин. Во-вторых, именно в подростковом возрасте впервые проявляются мно­гие нервные и психические заболевания. В-третьих, есте­ственное для этого возраста расширение сферы социаль­ных отношений дает подростку новый социальный опыт (причем отнюдь не всегда позитивный), овладеть которым очень сложно.

1. Фактор риска – дисгармоничная семья:

-         семьи, где один из членов семьи болен нервно-психическими расстройствами или химической зависимостью (наркотики, алкоголь);

-         собственно дисгармоничные семьи, где есть существенные проблемы во взаимоотношениях между членами семьи;

-         семья в которой практикуется неправильный тип воспитания.

2. Фактор риска – соматические заболевания и тяжелые травмы.

     3. Фактор риска – неблагополучная ситуация во взаимоотношениях подростка со сверстниками.

 Подростки из трудных семей.

  У детей, растущих в таких семьях, возможно появление целого ряда личностных черт, которые становятся более заметными именно в подростковом возрасте. Необязатель­но, что у подростка из такой семьи проявятся все перечис­ленные ниже особенности, но возникновение некоторых весьма вероятно. Для них характерна низкая самооценка, которая нередко маскируется защитами различного вида (например, перфекционизмом,, т. е. навязчивым стремле­нием к совершенству во всех делах, контролированием дру­гих, проявлением презрения к другим и сплетничаньем). Они испытывают чувство вины, действуя в своих интере­сах, даже при том, что не задевают интересов других лю­дей. Чувство стыда у них также гипертрофировано. Сама способность распознавать и выражать собственные чувст­ва, а также понимать чувства других людей у них снижена. Дети из трудных семей, делая многое в своей семье по чув­ству долга, становясь взрослыми, бывают или чересчур от­ветственны (в том числе когда этого не требуется), или, напротив, весьма безответственны, словно наверстывая упу­щенное в детстве. Из-за непредсказуемости семейной си­туации они очень болезненно реагируют на неподконтрольные внезапные изменения в жизни, чувствуют потребность, чтобы их контролировали и контролировать других. С этим связаны и их трудности планирования собственной деятель­ности — они склонны откладывать на потом дела, требую­щие выполнения к определенному сроку.

В отношениях с другими людьми они также имеют це­лый клубок тесно переплетенных между собой проблем. В силу особенностей своего детства и подростничества, когда они не были уверены в том, что их любят близкие, дети из трудных семей не склонны верить в то, что к ним испытыва­ют симпатию, дружеское расположение, любовь. Это прояв­ляется, например, в том что им недостает искренности в отношениях со сверстниками. Вынужденные скрывать многое из своей семейной жизни (и потому, что запрещают взрос­лые, и потому, что неловко рассказывать какие-то подроб­ности), они усваивают привычку к так называемой автома­тической лжи, когда ложь не служит достижению каких-либо выгод, а говорится как бы по инерции в тех случаях, когда за правду никто не стал бы осуждать. Не желая оби­деть или потерять друзей, они поддерживают дружеские от­ношения даже с теми, кто их предал. В этом отчетливо про­является страх отвержения и потери отношений с другими, даже таких отношений, которые изжили себя. Эта черта, а также низкая самооценка и неуверенность в себе, защиты, маскирующие такую самооценку, болезненное реагирование на внезапные изменения ситуации придают подросткам из трудных семей невротические черты и делают более вероят­ным возникновение у них неврозов.

Психологическая помощь таким подросткам требует большого мастерства и такта. Как средство работы с ними полезен групповой личностный тренинг, направленный на работу с перечисленными проблемами. Важнейшими эле­ментами тренинга является развитие способности распо­знавать и выражать свои чувства, формирование уверен­ности в себе, преодоление гипертрофированных чувств вины и стыда. Семейные проблемы если и нужно обсуждать, то не на первых нескольких занятиях. Основной целью этого обсуждения является снятие напряжения в отношении к семье и пробуждение позитивных чувств к ней, основан­ных на понимании и эмпатии. Групповая работа должна дать подросткам чувство того, что они поняты и приняты группой сверстников и не одиноки перед своими пробле­мами. Это даст важные предпосылки психологического благополучия в будущем.

     Подростковый возраст, как показано во множестве ис­следований, является периодом начала многих психических заболеваний— различных форм шизофрении, шизо-аффективного психоза, маниакально-депрессивного психо­за. Для начальной стадии таких расстройств характерны жалобы родителей: “все забросил”, “пере­стал чем-то интересоваться”, нередко упоминается новое занятие-хобби, которому подросток посвящает все время, причем не слишком результативно. Возможно, что речь идет и о явных проявлениях акцентуации характера. Чтобы по­нять, нужна ли подростку консультация психиатра или учитель может обойтись своими силами, в диагностике необ­ходимо ответить на несколько вопросов:

Во-первых, нужно проследить, насколько резкими были данные изменения. Если в более раннем возрасте у под­ростка отчетливо прослеживались черты, заострившиеся в последнее время, и к тому же между его нынешним состо­янием и социальной ситуацией развития видна очевидная связь, то эти признаки свидетельствуют о более благопри­ятном варианте трудностей. Если личностные изменения слишком резки и не прослеживается никакой связи этих изменений с жизненной ситуацией — это менее благопри­ятный признак.

Вторым признаком, на который стоит обратить внима­ние, является отсутствие  периода, предшествующего заболева­нию, во время которого симптомы расстройства возникают как бы по нарастающей, начинаясь с соматовегетативных признаков — расстройств сна, аппетита, возникновения дви­гательного и эмоционального беспокойства, после чего по­являются бред, галлюцинации и другие симптомы, харак­терные именно для тяжелых психических заболеваний. Ра­зумеется, сами они тоже являются диагностически значимыми.

Третьим признаком, отличающим начало психического заболевания от других расстройств (например, неврозов), является критичность к своему состоянию и стремление из­бавиться от своих вновь возникших трудностей. Подростки с невротической симптоматикой всегда оценивают послед­нюю как нечто негативное, мешающее нормально жить, и стремятся от нее избавиться. При серьезных психических заболеваниях это не характерно.

Четвертым признаком является наличие специфических расстройств мышления и других психических функций. Они опи­саны в литературе и подробно изучаются в курсе патопсихо­логии.

Подростки с акцентуациями характера и психопатиями. 

 Работа с подростка­ми, имеющими акцентуацию характера, является очень от­ветственной и требует большой осторожности. Вывод о том, что у подростка акцентуация по тому или иному типу, не­допустимо разглашать, поскольку неосторожно употреблен­ное психиатрическое название акцентуации может быть понято превратно и на подростка будет навешено клеймо “психа”. Сообщать об этом родителям можно, перечисляя особенности личности подростка и давая одно­временно рекомендации о том, как смягчить или вообще устранить психотравмирующие моменты социальной ситуа­ции развития.

Как сильнейший психогенный фактор клиницисты рас­сматривают неправильное семейное воспитание по опре­деленному типу. В таблице приводится соотношение меж­ду типами акцентуаций характера и типами неправильного воспитания, которые могут привести к формированию пси­хопатии.

Соотношение между акцентуациями характера и наиболее неблагоприятными типами семенного воспитания

Невротическое развитие личности у подростков.

    Невротическое развитие личности — целая совокуп­ность личностных черт, присущая не только тем, кто стра­дает неврозами, но и тем, кто подвержен опасности возникновения невротических расстройств при наличии психотравмирующей ситуации. Самооценка подростка при невротическом развитии личности или слишком низкая или слишком высокая, но в любом случае неадекватная. Самооценка нередко маскируется защитным поведением, типичным для людей с обратной самооценкой (например, у подростка с завышенной самооценкой в поведении мо­гут постоянно проявляться сомнения в собственных воз­можностях: “Да нет, у меня не получится”). Такие защиты служат еще и для того, чтобы избежать получения опыта, не согласующегося с представлениями о себе. Дело в том, что еще одной чертой, характерной для невротического развития личности, является ригидность системы представ­лений о себе, когда любой опыт, противоречащий ей (не только негативный, но и позитивный, в случае неадекват­но низкой самооценки), воспринимается как угроза це­лостности Я-концепции и потому избегается. Отмечено, что при неврас­тении характерны повышенная чувствительность к критике в сочетании с высокой ответственностью и добросовест­ностью, при неврозе навязчивых состояний — низкая уве­ренность в себе и активность в сочетании с тревожностью и мнительностью, при истерии — завышенные требова­ния к окружению в сочетании с низкой целенаправлен­ностью и высокой внушаемостью. Знание этих особеннос­тей невротического развития личности позволяет постро­ить адекватную стратегию психопрофилактической и развивающей работы с подростками.

Одним из важнейших средств такой работы является групповой тренинг, направленный на снятие невротичес­ких защит и позволяющий достичь большей открытости, честности и гибкости Я-концепции через осознание себя. Упражнения для этих целей разработаны в практике групп встреч. В гештальттерапии также имеется немало упражне­ний, направленных на снятие невротических защит разно­го уровня.

Проблемы связанные с сексуальным развитием подростков.

Подростковый возраст является периодом интенсивно­го полового созревания, а также началом так называемого периода подростково- юношеской гиперсексуальности — по­вышенного по сравнению с последующим периодом поло­вого влечения и интереса к сексу. На этот период прихо­дятся жалобы родителей, связанные с акселерацией поло­вого созревания и с некоторыми девиациями сенсуального поведения. В частности, немало беспокойства доставляют родителям занятия онанизмом (или даже их возможность) у подростков.

 Если возникает необходимость бо­лее пристально изучить беспокоящую родителей сферу жизни подростка (например, при подозрении, что гомо­сексуальная ориентация подростка становится устойчивой), следует избегать прямых вопросов и ограничиваться кос­венными данными — результатами проективных методик и т. п. Недопустимо, чтобы причина обращения за консуль­тацией стала известна посторонним людям.

      Сами подростки при этом нередко испытывают угрызе­ния совести или серьезные опасения “стать извращением”. Не исключено, что подросток сам даст понять об этих опа­сениях, возможно, в неявном  виде. В подобных случаях необходимо, не переходя на открытое обсуждение с под­ростком его проблем, дать почувствовать ему, что нет по­вода для беспокойств.

Немало родителей обращаются с жалобами по поводу раннего и бурно протекающего полового созревания. Это проявляется в повышающейся раздражительности и агрессивности подрост­ка, раннем начале половой жизни, случайных сексуальных связях. Только в этом случае подросток по-настоящему нуж­дается в помощи специалиста. Важной задачей коррекционно-профилактической работы при этом является подбор за­нятия, способного дать выход энергии подростка и отвлечь от избыточной сексуальной активности. Отмечено, что если такое занятие подобрано успешно, подобные явления бла­гополучно компенсируются.

Завершая разговор о подростках “группы риска”, уместно выделить несколько общих правил, которые необходимо соблюдать в работе с этой категорией детей.

Во-первых, ответственность учителя здесь особенно велика. Поскольку от правильности и точности выводов во многом зависит дальнейшая судьба подростка. Любая до­гадка (например, о необходимости обращения к другим специалистам за помощью) должна быть тщательно прове­рена в диагностической работе.

Во-вторых, необходимы особая осторожность и проду­манность в тех случаях, когда требуется рассказать другим людям о проблемах подростка. Для этого следует отказать­ся от психологической терминологии и исполь­зовать лишь обыденно-житейскую лексику. При этом не­обходимо давать родителям ясные и точные рекомендации, как помочь подростку, испытывающему трудности.

В-третьих, следует обращать особое внимание на осо­бенности семейной ситуации. Работа с семьей подростков “группы риска” оказывается зачастую более важным сред­ством психопрофилактики, чем работа с группой сверстни­ков и с учителями. Соблюдение этих условий дает возмож­ность помочь подростку, создать условия для компенсации трудностей.

Юноши и девушки “группы риска”.

 Возможны следующие отклонения от хода конструктив­ного развития в период ранней юности:

— диффузия идентичности: кратковременная или длитель­ная неспособность человека сформировать идентичность, когда юноша или девушка не может выработать свои ценности, цели и идеалы; сталкиваясь с проблемами развития, они не в со­стоянии завершить психосоциальное самоопределение, избе­гают адекватных и характерных для их возраста требований и возвращаются на более раннюю ступень развития, в извест­ной степени оправдывающую их поведение;

— диффузия времени: нарушение чувства времени, про­являющееся двояким образом. Либо возникает ощущение жесточайшего цейтнота, либо человек чувствует себя одно­временно и очень молодым, и старым как мир. Нередко с диффузией времени связаны страх или желание смерти;

— застой в работе: нарушение естественной работоспо­собности, в большинстве случаев сопровождающееся диф­фузией идентичности. В этом случае молодые люди либо не способны сосредоточиться на необходимых и соответст­вующих их возрасту задачах, либо чрезмерно поглощены бесполезными для дальнейшего развития вещами в ущерб всем остальным занятиям. У них вновь приобретают акту­альность инфантильные цели и фантазии;

— отрицательная идентичность: отрицание всех свойств и ролей, которые в норме способствуют формированию идентичности (семейные роли и привычки, профессиональ­ные и полоролевые стереотипы, национальность и т. д.). Часто дело доходит до ярко выраженного презрения ко всем этим ценностям. Более утонченная форма — выбор отри­цательной идентичности, т. е. ориентация на образцы, роли или свойства, которые окружающими расцениваются как нежелательные или опасные.

Несмотря на то что иногда проявления вышеописан­ных отклонений выглядят весьма угрожающе, они по боль­шей части оказываются вполне нормальными вариациями в рамках процесса взросления, но все же в крайних случаях могут быть чреваты либо психическими заболеваниями, либо выраженными формами антисоциального пове­дения. 

Аддиктивное поведение.

Понятие “аддиктивное поведение” (от англ.— пагубная привычка) используется рядом авторов для опи­сания поведения, включающего употребление различных токсикоманических веществ и алкоголя на том этапе, ког­да еще не сформировалась физическая зависимость.

Отклоняющееся поведение в подростковом и юношес­ком возрастах часто сопровождается алкоголизацией и упот­реблением токсикоманических веществ, во всем мире не­изменно растет число молодых людей с аддиктивным пове­дением, а возраст начала употребления алкоголя и токсикоманических веществ имеет тенденцию к снижению. 

Как показали исследования, прием различных психо­активных веществ подростками и юношами, по существу, представляет собой попытку “самолечения” психологи­ческого неблагополучия, однако в результате это только подрывает психическое здоровье молодого человека. При этом происходит задержка развития социальных и трудо­вых навыков, представления подростков и юношей о мо­ральных нормах остаются стереотипными и недоразвиты­ми, укрепляется инфантильное отношение к себе как к осо­бому существу, на которое не распространяются общие законы, растет количество суицидов.

 Среди факторов риска можно выделить следующие: во-первых, наследственную отягощенность алкоголизмом и другими нервно-психическими заболеваниями; во-вторых, большую частоту перенесенных детских инфекций; в-тре­тьих, распространенность в детстве различных неврозоподобных расстройств (страхи, заикание, тики). Для юношей, употребляющих токсикоманические вещества, более харак­терны случаи задержек психического развития в детстве, что служит неблагоприятной почвой для возникновения инфантилизма в подростковом и юношеском возрастах.

Причины возникновения нарушений поведения можно схематично описать следующим образом: отставание в уче­бе, негативная оценка способностей учителями и ученика­ми, пренебрежительное отношение товарищей по классу, с одной стороны, и требования родителей соответствовать их представлениям — с другой, создают выраженное психичес­кое напряжение, служат источником фрустрации; взамен ожидаемого от родителей понимания, сочувствия ребенок, а затем подросток, юноша встречает негативные эмоции и пы­тается снять свое эмоциональное напряжение с помощью протестных реакций, побегов, уходов из дома и т. п.

В работе с такими юношами учителю важно учитывать мотивы аддиктивного поведения. Несмотря на то что боль­шинство юношей с аддиктивным поведением стремятся ис­пытать эйфорию, приводящие к этому причины различны. Для тех, кто употребляет токсикоманические вещества, субъ­ективно более значима мотивация, связанная со снятием эмоционального напряжения (“После вдыхания клея мне было безразлично, что творится вокруг”, “Я забывал о ссо­рах с родителями и неприятностях в школе”, “Я хотел изба­виться от плохого настроения”, “Моя жизнь была скучной, благодаря клею я увидел другой мир”). Для юношей, упот­ребляющих алкоголь, более характерна мотивация, связан­ная с гиперактивацией поведения. Прием алкоголя одним облегчает общение, помогает преодолеть замкнутость, при­дает чувство уверенности в своих возможностях; другим — дает возможность продемонстрировать свои способности, блеснуть “сексуальными подвигами”.

Для подростков и юношей с аддиктивным поведением характерны мотивы, не выходящие за пределы ближайшего будущего, т. е., удовлетворение которых может произой­ти сегодня, в течение нескольких ближайших дней, макси­мум месяца. Иными словами, их временная перспектива будущего крайне сужена. Отсутствие мотивов, выходящих за пределы ближайшего будущего, отсутствие способности планировать свое будущее приводит к возникновению де­фицита резервной мотивации, а это влечет за собой ощу­щение скуки, увеличивает уязвимость к стрессу, что ком­пенсируется созданием иллюзорного мира с помощью пси­хоактивных веществ.

Изучение мотивационной сферы подростков и юно­шей с аддиктивным поведением показало, что многие по­требности у них блокированы. Прежде всего это потреб­ность в достижении. Для группы юношей, предпочитаю­щих токсикоманические вещества, более значима фрустрация потребности в безопасности; для тех, кто пре­имущественно употребляет алкоголь, — потребность во временной перспективе, для последних характерен также конфликт между выраженными потребностями проявить себя и отсутствием положительной оценки. Если принять во внимание тот факт, что потребности в безопасности, в достижении, во временной перспективе закладываются до­статочно рано и становятся актуальными уже к 7 годам, то становится очевидным, что сохранение их блокировки в подростковом, а тем более в юношеском возрасте свиде­тельствует о значительном эмоциональном неблагополу­чии, в первую очередь — в семье.

     Чаще всего юноши с аддиктивным поведением растут в неполных семьях или же в семьях полных и внешне вполне благополучных, но внутренне негармоничных. В этих семьях не реализуются такие важные функции, как обеспечение ба­зисных потребностей подростка в родительской любви и вни­мании. В них велик удельный вес эмоционального отвержения, обусловленного такими личностными психологически­ми проблемами родителей, как “неразвитость родительских чувств”, “проекция на подростка собственных нежелаемых качеств”, “проекция женских качеств”, игнорирование потреб­ностей подростков. У родителей подростков и юношей, склон­ных к употреблению алкоголя, нередко проявляется и такая психологическая проблема, как “предпочтение в подростке детских качеств”, способствующая типу неправильного вос­питания в виде “потворствующей гипопротекции”. Таким образом, если юношу, употребляющего токсикоманические вещества, родители своим отвержением, по сути, выталкивали из семьи, то юноша, употребляющий алкоголь, сам пыта­ется избавиться от отношения родителей, не соответствую­щего его возрастным потребностям. На фор­мирование “инфантильной” временной перспективы в первую очередь влияют недостаточный уровень и качество общения, ограниченность обсуждаемых с ребенком в семье тем. 

Таким образом, длительное эмоциональное напряжение, связанное с депривацией родительской любви, препятствует адекватному психосоциальному развитию, способствует фик­сации инфантильных форм поведения, проявляющихся в эмоционально-волевой незрелости, слабо развитом чувстве ответственности за свое поведение, отсутствии планов на будущее, низкой фрустрационной устойчивости. Психоак­тивные вещества, вызывающие визуализацию представлений, носящих яркий, образный характер, или эйфорию с измене­нием сознания, являются своеобразной формой психологи­ческой защиты, в какой-то мере компенсирующей подрост­ку или юноше дефицит родительского тепла, создавая ил­люзию переноса в “детский мир радостей”.

С целью коррекции аддиктивного поведения успешным оказывается применение групповой психотерапии в соче­тании с работой с родителями. Групповая психотерапия должна решать следующие задачи: повышение самооцен­ки, тренировка механизмов совладения с патогенными воз­действиями, увеличение чувства ответственности за свое поведение, поиск путей для семейной реадаптации, рас­ширение временной перспективы, разрушение инфантиль­ной психологической защиты. 

Необходимо отметить, что проведение психокоррекционной работы с подростками и юношами, в особенности с такими, которые характеризуются аддиктивным поведени­ем, требует очень высокой квалификации психолога, пси­хотерапевта, в противном случае результаты могут быть от­рицательными. Поэтому учитель, не имею­щий такой квалификации, не должен проводить подобной работы. Вместе с тем, учитывая вышесказанное, он может подготовить такого подростка/юношу для работы в подоб­ной группе, откорректировав его мотивацию, помогая сфор­мулировать запрос и т. п. Может он помочь и в работе с семьей. Однако, по нашему мнению, наибольшей будет польза учителя в профилактике аддиктивного поведения, которую целесообразно начинать как можно раньше.

Юношеская сексуальность.

    В последние тридцать дет во всем мире значительно изменились стереотипы сексуального поведения. Зафикси­рованы следующие основные тенденции:

— сексуальность приносит все больше положительных эмоций, все меньше конфликтов и стресса. Отношение к самоудовле­творению и гомосексуализму стало гораздо терпимее, по­ловая жизнь начинается раньше и редко сочетается со страхом и ощущением вины; добрачные и внебрачные сексу­альные связи считаются само собой разумеющимися;

— юношеская сексуальность ориентируется на любовь, верность и партнерство. Добрачные сексуальные отноше­ния больше не рассматриваются как обещание и обязатель­ство вступить в брак;

— представители обоих полов, разных социальных сло­ев, городская и сельская молодежь все меньше отличаются друг от друга своим поведением. И юноши, и девушки все раньше и чаще вступают в половые отношения и чаще ме­няют сексуальных партнеров.

Итак, нравится нам это или нет, но отношение моло­дых людей к сексу становится все более легким, все проще игнорируются различные социальные запреты в этой об­ласти, разные формы сексуального поведения все чаще встречаются в раннем юношеском и даже подростковом возрасте. Но эти “упрощение” и “облегчение” отношения к сексу у юношей и девушек создают новые проблемы.  Упрощение отно­шения к ранним сексуальным связям обостряет такие про­блемы, как ранняя беременность, рождение детей у слиш­ком молодых матерей, еще обучающихся в школе, и т. п.

 Возможные мотивы вступления молодых девушек (“потому что именно им, на­чиная сексуальную жизнь, приходится жертвовать многим и многим...”) в сексуальные отношения могут быть такими.

ПРИЧИНА 1. Чтобы чувствовать себя менее одинокой или стать популярной. Что при этом говорится вслух? “Я тебя люблю”, “Ты мне очень нравишься”. Что на самом деле име­ется в виду? “Я отчаянно хочу нравиться”. Поскольку такие девушки вступают в сексуальные отношения из ложных по­буждений, то готов побиться об заклад, что их партнеры так­же руководствуются соображениями ложными, и девушки, спасающиеся сексом от одиночества, потом чувствуют себя еще более одинокими и, что хуже всего, использованными. А когда девушка видит, что то, что она “спит со всеми”, вовсе не делает ее более популярной, а, напротив, идет в ущерб ее репутации, она разочаровывается в сексуальной жизни вооб­ще. Школа — тесный мирок, и слухи путешествуют быстро.

ПРИЧИНА 2. Чтобы продемонстрировать свою незави­симость от родителей. Что же это значит на самом деле? Для тебя важнее, что думают о тебе твои папа и мама, чем то, что ты думаешь о себе сама. Ты на самом деле куда более внутренне зависима от них, чем тебе кажется. А половая жизнь, в которую вступают, руководствуясь чувством враждебнос­ти, не приносит никакого удовольствия и радости.

ПРИЧИНА 3. Подсознательный крик о помощи. То, что дочь “сорвалась с цепи” или “пошла по кривой дорож­ке” — это повод для родителей попристальнее взглянуть на самих себя: может, это признак того, что она с вами глубоко несчастна? Распущенные люди вообще редко счастли­вы. Они пытаются утвердить свое “я” через секс только потому, что очень неуверенны, они чувствуют себя неза­щищенными, они хотят таким образом подчеркнуть свою привлекательность. Мужчины пытаются подтвердить свое мужское начало, женщины — доказать всему миру и самим себе, что они желанны, что их могут любить.

ПРИЧИНА 4. Чтобы удержать любовь. И вновь непра­вильная предпосылка. Секс — важная часть любых отно­шений, но это не может быть единственным основанием для того, чтобы вы были вместе. Если это так, то ваши отношения наверняка обречены на недолгую жизнь, пото­му что новизна такого рода отношений со временем исче­зает, и вы вдруг поймете, что ничего общего между вами нет. Парень, который угрожает разрывом, если ты с ним “на это” не пойдешь, на самом деле интересуется вовсе не тобой, дорогая моя, он интересуется исключительно сек­сом. Это для него — спорт. Точка.

ПРИЧИНА 5. Потому что “все это делают”. Давлению сверстников сопротивляться трудно... На подростков по этой части оказывается такое давление, что некоторые вступают в сексуальные отношения, только чтобы выполнить свой “долг”. Что за дурацкая ситуация.

Конечно, перечисленные причины не исчерпывают всех возможных оснований, или мотивов, лежащих за ранним вступлением в половые связи, но мы привели их здесь в качестве примера, потому что именно такой подход к про­блеме представляется наиболее продуктивным для правиль­ного выстраивания стратегии и тактики оказания возмож­ной психологической помощи в подобных ситуациях. Учитель прежде всего должен понять, что, какой мотив лежит за той или иной формой сексуального поведения девушки или юноши, и уже затем думать о том, как помочь ей, иди ему, или их родителям в осознании проблемы, в изменении субъек­тивного отношения к ней или как-то еще.

 Выделяют следующие факторы, влияющие на успех или неуспех освоения половой роли:

— половые роли родителей, семейные установки и ка­чество отношений родителей с ребенком. Отрицательно здесь могут сказываться: несчастная юность, пренебреже­ние к сексуальности, слишком близкие отношения между родителями и ребенком, препятствия контакту с ровесни­ками и взаимоотношениям со сверстниками другого пола;

— личностные особенности. Отрицательно влияют: чрез­мерная интроверсия, аскетическое поведение, слишком сильные интеллектуализация и иденти­фикация с одним из родителей;

— неблагоприятными факторами являются также физи­ческие недостатки, изоляция от группы из-за недостатка со­циальных способностей или из-за принадлежности к отвер­женному меньшинству.

   Наконец, нельзя забывать и о том, что учитель может помочь старшеклассникам получить необходимую информацию, связанную с проблемами секса и сексуального воспитания. В последние годы вышло достаточное количест­во книг, в том числе написанных непосредственно для под­ростков и юношей. Хорошо, если такие книги и брошюры будут в кабинете у учителя, чтобы он просто мог дать их почитать юноше или девушке. Важно, конечно же, одно — чтобы учитель был таким чело­веком, к которому школьник мог обратиться со столь интим­ными вопросами, как вопросы, связанные с сексом.

 Асоциальное поведение.

Существуют следующие стадии развития асоциального поведения:

— неодобряемое поведение (эпизодические шалости, озорство);

— порицаемое поведение (связанное с более система­тическим осуждением со стороны воспитателей);

— девиантное поведение (нравственно отрицательные проявления и проступки);

— делинквентное (предпреступное) поведение;

— преступное поведение;

— деструктивное поведение.

Десоциализация неразрывно свя­зана с деморализацией личности, первоначальным выра­жением которой является трудновоспитуемость. Та или иная степень деморализации личности лежит в основе соответствующих форм антиобщественного поведения”.

 Попытка выяснить субъективное значение конкретного асоциального поступка привела к следующим интересным выводам: во-первых, многие действия, рассматриваемые как криминальные, на самом деле являются отражением стремления к необыч­ным ситуациям, приключениям и представляют собой нор­мальные игровые ситуации; во-вторых, чаще всего под­ростки с помощью криминальных действий пытаются ре­шить некоторые проблемы — например, агрессивность может быть попыткой завоевать признание в школе; в-третьих, большая часть действий, определяемых как криминальные, есть нормальный опыт в рамках процесса по­знания, испытания границ дозволенного и недозволенного.

Исследователями выделяются следующие внутренние психологические факторы, которые могут приводить к со­вершению преступлений несовершеннолетними.

— потребность в престиже, в самоуважении (по некото­рым данные, у несовершеннолетних правонарушителей наблюдается преждевременное развитие этой потребности в 12—13 лет, причем она развита сильнее, чем у их законо­послушных сверстников);

— потребность в риске;

— эмоциональная неустойчивость;

— агрессивность;

— наличие акцентуации характера (к “группе риска” от­носят гипертимную, истероидную, неустойчивую, эпилептоидную, шизоидную и эмоцио­нально-лабильную акцентуации);

— отклонения в психическом развитии;

— низкое самоуважение;

— неадекватная самооценка и др.

Ю. Е. Алешина и Е. В. Лекторская, изучая процесс ус­воения половой роли, пришли к выводу о том, что много­численные проявления отклоняющегося поведения подрост­ков мужского пола связаны со сложностями становления половой идентичности, маскулинности. Сущест­вование в нашем обществе двойного стандарта по отноше­нию к требованиям, предъявляемым к маскулинности и фемининности, “жесткий” набор качеств, входящий в сте­реотип “настоящего мужчины”, засилье женщин в воспи­тательном процессе, отсутствие реальных сфер деятельнос­ти для воспитания таких истинно мужских качеств, как инициативность, смелость и т. п., — все это приводит мо­лодого человека к поиску альтернативных сфер проявле­ния мужественности — уходу в асоциальное поведение.

Анализ всех этих гипотез делает очевидным тот факт, что каким бы “испорченным” или жестоким ни казалось со стороны отклоняющееся поведение подростков и юно­шей, оно практически всегда выполняет важную функцию для самого подростка— способствует (конечно, в извра­щенной форме) его самореализации.

Спо­собы психокоррекционной и психопрофилактической ра­боты применительно к подрост­кам и юношам:

Само по себе обсуждение смысла “ужас­ного” поступка с подростком или юношей, его совершив­шим, является мощным средством переформирования, “рефрейминга” тех когнитивных рамок, в которых он при­вык видеть себя постоянным источником своих и чужих несчастий.

Для учителя полезно и знание социаль­ных факторов, которые могут приводить к правонарушени­ям у несовершеннолетних.

К микросоциальным факторам обычно относят три ос­новные сферы жизнедеятельности подростка: семью, шко­лу и референтную группу сверстников (иногда говорят о “группе досуга”).

В сфере семейного воспитания психологи указывают на возможные неблагоприятные последствия таких сти­лей воспитания, как гипер- и гипоопека. Причем гипер­опека оказывается особенно опасной для подростков с неустойчивым типом акцентуации характера с истероидными и гипертимными чертами (в связи с ярко выражен­ной реакцией эмансипации), а гипоопека — для шизоид­ного и эмоционально-лабильного типов.

Типы делинквентности:

Агрессивно-защитный тип делинквентности характери­зует подростков и юношей, отличающихся особенно труд­ным, агрессивным характером. Они драчливы, враждебны, конфликтны, неуступчивы, являются дезорганизаторами дисциплины в школе, склонны к грубым хулиганским вы­ходкам, к ранней алкоголизации. В силу тех или иных при­чин рождение ребенка было нежелательно, поэтому можно сказать, что эмоциональное отвержение являлось не след­ствием его поведения, а предшествовало его рождению. Ребенка не хотели, и он осознает это. Отвержение ребенка проявляется в различных формах: от затаенного, часто не осознаваемого самими родителями неприятия до открытой враждебности и в крайних случаях до жестокого обраще­ния с ними. Часто это происходит в недружной семье, пол­ной конфликтов.

      Постоянное нервное напряжение, необходимость защи­щаться от обид, наносимых старшими членами семьи, фор­мирует агрессивно-защитную установку. В такой атмосфе­ре стимулируется развитие эгоизма, грубости, жадности и недоброжелательности. Дети недоверчиво относятся к ок­ружающим, не верят, что есть хорошие люди, что к ним кто-нибудь может хорошо относиться, от всех ждут подво­ха. Позиция “один против всех”, постоянная готовность к самозащите фиксируется и сохраняется за пределами се­мьи, мешая и в дальнейшем установлению контактов с людьми. Возникает порочный круг перенося опыт семей­ных взаимоотношений за пределы семьи, подросток своим поведением создает конфликтные отношения с людьми, его начинают отвергать, считая злым, эгоистичным, упрямым. Это еще больше укрепляет его во мнении, что его не лю­бят, что к нему несправедливы и т. д. Переживание обиды и несправедливости дает моральное право подростку или юноше считать себя хорошим, а других — плохими, порож­дает конфликты и агрессивность. Мысль о том, что причи­на всех бед лежит в нем самом, не допускается в сознание. Любой опыт, способный поколебать положительную само­оценку, игнорируется и не осознается. Возникающее несоответствие между реальным опытом и “Я-концепцией” приводит к дезорганизации личности, к фрустрационному состоянию: молодой человек постоянно ощущает неудовлетворенность, эмоциональное неблагополучие, он несчас­тен, одинок, непонят, обижен. В результате он начинает со все большей враждебностью относиться к среде, которая пренебрегла им, и тяготеть к таким же “отверженным” делинквентным сверстникам, у которых находит, наконец, признание и одобрение своего поведения.

 Фоном благоприятствующим делинквентности является акцентуация характера эпилептоидного, истероэпилептоидного или шизоэпилептоидного типа, поскольку фиксации агрессив­но-защитной установки способствуют такие качества эпи-лептоидной психики, как ригидность, склонность к застреваниям, чрезмерный эгоизм.

Коррекционная работа с подростками и юношами с аг­рессивно-защитным типом делинквентности представляет значительные трудности. Се­мейная психотерапия эффективна в более раннем возрасте, когда агрессивно-защитная установка еще не зафиксирова­лась как поведенческий стереотип. Поскольку мотивы отвержения могут не осознаваться родителями, психотерапия может сводиться к разъяснению родителям того, какую роль они играют в формировании самооценки ребёнка, к осо­знанию ими своих эмоциональных проблем, к признанию необходимости их решения не за счет ребенка. Родители должны признать необ­ходимость учитывать интересы ребенка, его право на при­знание, заботу, эмоциональную теплоту.

В подростковом и юношеском возрасте наилучшие ре­зультаты обнаруживаются при групповой личностно-ориентированной психотерапии. Формированию мотивации к групповой психотерапии спо­собствует обсуждение с подростками и юношами результа­тов психологического обследования, в частности, анализ информации об их характерологических и личностных осо­бенностях (см. тест Личко или Леонгарда).

    Оппозиционный тип делинквентности наблюдается, как правило, при воспитании по типу “кумира семьи”. Сле­пая родительская любовь, постоянное восхищение ребен­ком, удовлетворение любых его капризов, снисходитель­ное отношения к недостаткам, проступкам формируют у ребенка превратное представление о себе, о своих правах и обязанностях. Искаженные представления о социаль­ных отношениях, полученные в семье, приходят к резко­му столкновению с реальными отношениями, когда ре­бенок выходит за рамки “тепличной атмосферы” своей семьи. Притязания таких подростков и юношей оказы­ваются выше их действительных возможностей, в силу чего возникает внутренний конфликт, приводящий к эмоциональным расстройствам и нарушениям поведения. Это проявляется в упрямстве, повышенной обидчивости, конфликтных отношениях с окружающими. Учителей об­виняют в предвзятости, занижении отметок, недооценке способностей и т. п. К одноклассникам такие учащиеся относятся как к соперникам, постоянно стремятся выде­литься, показать себя, командовать. Не удовлетворив сво­их амбиций, они стремятся реабилитировать себя “ори­гинальностью” суждений, демонстративным отвержением общепринятых ценностей, неконформным поведением. В конечном счете начинают дерзить учителям, срывать уроки, прогуливать школу, втягиваться в компании “трудных”. Основную массу в этой группе составляют акцен­туированные и психопатические личности истероидного типа.

У некоторых инфантильных, эмоционально-лабильных, истероидных подростков и юношей фрустрационное состо­яние может быть вызвано трудностями, связанными с про­цессом эмансипации. Стремление к независимости от ро­дителей сочетается у них с притязаниями на их безраздель­ную любовь, внимание и заботу. Сочетание этих двух взаимоисключающих тенденций приводит часто к психо­логическому конфликту, который разрешается инфантиль­но окрашенным оппозиционным поведением. Суицидаль­ный шантаж, делинквентные проступки, прием наркоти­ков — эти и другие формы нарушения поведения являются в подобных случаях протестными реакциями подростка (юноши) в ответ на жесткий диктат родителей и преследу­ют цель (часто полуосознанную) обратить внимание роди­телей на свое поведение и тем самым изменить их тактику по отношению к себе.

В ходе коррекционной работы с подростками и юноша­ми, характеризующимися оппозиционным типом делинквентности, необходимо объяснить подростку иррациональ­ный характер его поведения, показать, что выбранный им способ достижения цели является неэффективным и вызы­вает лишь негативное отношение у окружающих. При па­тологической реакции эмансипации эффективной бывает работа с семьей. Родителям необходимо разъяснить психо­логические особенности подросткового, юношеского воз­растов, неизбежность процесса “психологического отлуче­ния”. В то же время, поскольку фрустрационное поведение часто не осознается подростком и причины его непонятны родителям, необходимо довести до сознания подростка и его родителей связь неправильного поведения с реакцией эмансипации.

Если перейти от отрицательных влияний семьи к та­ким микросоциальным факторам, как школа и группа сверстников, то коротко можно сказать, что недостатка­ми воспитательного процесса в школе считаются обычно так называемые дидактогении (изменения в психике уче­ника под влиянием ошибок учителя) — результат психо­логической безграмотности и непроработанности лич­ностных проблем учителей; к не­гативным воздействиям референтной группы причисляют особенности досуговой деятельности, бесцельное время­препровождение и др.

Сейчас появляется все больше исследований влияния макросоциальных факторов, существующих в обществе идеологических, экономических тенденций на психоло­гию подростков и юношей. В последнее время отмечается рост преступлений несовершеннолетних за счет большого числа корыстных преступлений. Эта статистика отражает изменение в ценностных ориентациях всей молодежи. Некоторые исследователи пола­гают, что перевороты в общественном сознании и деидеологизация прежних установок ведут сегодня к нарушению процесса социализации во всех сферах жизнедеятельнос­ти, к “распаду целостной среды обитания подростка.