Метаязыковое сознание и дискурсная деятельность

Участие в Международной  научной конференции

«Проблемы поэтики и стихотворения»,

посвящённой  70-летию и памяти доктора филологических наук, профессора, члена Союза писателей  РК и  казахстанского Пен-клуба,

 известного литературного критика

Виктора Владимировича Бадикова

(15-16 октября 2009 года).

 О.И.  Циммерман (Алматы)

Метаязыковое сознание и дискурсная деятельность

       Изучение стереотипов массового метаязыкового сознания предполагает разработку специальной методики и накопление на этой основе большого исследовательского материала. Так как метаязыковое сознание рядовых носителей русского языка, сформированное под мощным влиянием традиционных принципов владения и овладения орфографическими нормами, представляет собой уникальный феномен и предмет для объективистского изучения происхождения различных планов и участков когнитивной сферы русского языка.

      По мнению Н.Д. Голева, метаязыковое сознание формируется во многом именно особенностями устройства и функционирования русской орфографии и системой обучения орфографической грамотности через правила.

      Метаязыковые пояснения, заключенные в орфографических правилах, начинают подменять в сознании пишущих сам язык.

      Отношение общественного сознания к орфографии в каких-то моментах выходит за рамки научно-логических отношений и приближается к сакральным, чему в немалой мере способствуют объемы и сложность орфографических правил, доступных лишь изучающим их, таинство орфографической грамотности, успехи в которой далеко не всегда определяет усердие и знание их.

      Согласимся с утверждением мысли учёного о том, что очерченные положения служат отправной точкой для объективистских исследований содержания и структуры орфографоцентристского языкового сознания носителей современного русского языка. Обращая внимание на признак "объективизма" нашего исследования, мы хотели бы отметить, что в традиционной теории орфографии предписательные тенденции доминируют над стремлением к объективному описанию орфографии - такой, какая она есть, а не той, какой она должна или могла бы быть. В рамках "объективизма" наибольшую значимость имеет изучение обычных текстов, которые создаются рядовыми носителями языка в обыденных ситуациях, не предполагающих тех или иных форм контроля со стороны специалистов, и экспериментальные исследования, непосредственно обращенные к носителям обыденного метаязыкового сознания. Обсуждение возможности последних и некоторые их результаты и составляет конкретный предмет нашей работы.

        В рамках данной  работы было проведено экспериментальное исследование мотивационной сферы орфографической деятельности. В рамках опроса информантам был предложен  мини-тест: «Почему допускаются орфографические  ошибки?».

           Для ответа выделялись следующие варианты:

А) Возникают ассоциации с чем-либо. Так, при написании чего-либо, информант присоединяет используемую конструкцию к совершенно другой, не имеющей отношения к первой.

Б)  На бессознательном уровне. Этот вариант ответа выбрали потому, что  как правило многие (покажет наше исследование) ясно не понимают того что пишут.

В) Автоматически неправильное написание. Непроизвольное письмо, непосредственное воспроизведение истины без предварительного рассуждения.

Г) Любовь к буквам А или О (сабака, стокан). Предлагая этот вариант, мы подразумевали «Закон Бодуэна  де Куртенэ», где им было установлено, что  во многих славянских языках, в том числе и в русском, действует закон: система гласных упрощается, система согласных усложняется. 

Д) Допиши свой вариант ответа ( изложи  личную позицию).

     В результате мы решили  проанализировать полученные данные по гендерному признаку, национальности,  возрасту,  профессии  или  роду  деятельности. По общему количеству собранных ответов, выбрали ответы лиц женского, а затем мужского пола и высчитали в процентном соотношении по принципу пропорции, исходя из общего количества информантов.  Нами  было опрошено 119 лиц разного пола, национальности, рода деятельности, профессии, возраста, что составило: 58% лиц женского пола и 42% мужского. Лица мужского пола не изъявляли особого желания принимать участие в данном роде деятельности, таким образом, их количество составило меньшее число опрошенных. Первое место 57% занял вариант ответа в) автоматически неправильное написание. По гендерному  признаку по  50% набрали оба пола. Что касается национального показателя, то: русские 56%, затем казашки 21%, по 9% азербайджанки, гречанки, 6% турчанки и по 3% чеченки, польки, украинки, уйгурки, татарки и немки. Мужская половина информантов показала следующий результат: 47% русских, по 9% казахи и турки, 6% украинцы, по 3% у курдов, уйгуров, немцев, литовцев, греков. По возрастному признаку в эксперименте  приняли участие информанты женского пола от 10 до 55 лет и мужского пола от 10 до 37 лет. Автоматически неправильное написание преобладает (19%) у лиц женского пола в 14-летнем возрасте и  у информантов мужского пола в этом же возрасте (32%).  Превалировал данный вариант ответа  на предложенный  вопрос подростков и  юношей 15%, у девушек же этого возраста выбор пал только у 6%. 9% составили информанты 11, 34, 35 летнего возраста у лиц женского пола и  16 летнего у юношей, а также 12% юношей 12 летнего возраста. Остальные возрастные категории набрали по 6% информанты женского пола 10, 12, 13, 17, 37 и 41 года.  Все остальные (10, 32,33, 34, 38, 39, 45,47,49, 50, 55 летнего возраста) набрали по 3%.  В профессиональном соотношении и по роду деятельности особо выделились в автоматически неправильном написании продавцы, что составило  у женщин 21%, затем в процентном соотношении после них идут домохозяйки 15%,   учителя 9%.  Бухгалтера 6%, по 3% у менеджеров, швей, информантов мужского пола монтажников, торговых представителей. Тут следует сделать акцент на то, что учащихся юношей 85%, а девушек 71% имеют автоматически неправильное написание. Следовательно, мужская половина менее грамотная, чем женская. Автоматически неправильное написание характерно для учащихся, следовательно, чтобы сформировать грамотное письмо необходимо начинать с осознанного подхода к этому вопросу.

      Вариант ответа на бессознательном уровне выбрали 24 процента опрошенных, что составило 75% женщины и 25% мужчины. По национальному признаку 86% женщин русской национальности, а мужчин всего 14%. 10% гречанок и по 5% у казашек и немок. 29% казахов мужчин и по 14% у корейцев и немцев. Что касается возрастного показателя, то 14% у 15 и 17 летних девушек, 28% у 11 и 15 летних юношей. У всех остальных по 5%: 10,11,13,14,от 30 до 36 и 58 лет у представительниц женской половины. По 14% у юношей 12 и 17 лет. По роду деятельности и профессиональной занятости домохозяек 14%, а все остальные швеи, повара, аэрофотографы, геодезисты, продавцы, заведующие складами, учёт-аудит составили по 5%. Девушки  ученицы - 62%, а юноши -100% пишут на бессознательном уровне, что подтверждает вышеизложенный вывод.

      На вариант ответа а) возникают ассоциации с чем-либо  всего ответило 10%, из них 41% женщины, что составило по 20% казашки, татарки, узбечки и 40%  русских лиц женского пола. 59% мужчины (по 29%  казахи и немцы, затем по 14% турки, украинцы, чеченцы). В возрастном соотношении  информантами выступили 40% девушек 12-летнего возраста и 20% 11,10,16 лет, все они 100% по роду деятельности учащиеся. Юноши 11,10,15 лет составили  29%, 12 летние - 14%.

     Остался без внимания  вариант ответа г) любовь к буквам А или О (сабака, стокан).

      Следующим пунктом анкеты было предложено дописать свой вариант ответа. На что информанты ответили следующим: незнание элементарных правил написания. 2,5% из общего количества лиц женского пола 10,22,30 лет. По национальной принадлежности это немки 34 % и 66 % русские  из 2,5% выбравших этот вариант ответа. По роду деятельности и по профессии это  начальник отдела продаж, домохозяйка, ученица. Единичные ответы были таковы: «безграмотность», «своевременно невыученные правила», «чаще по незнанию правил, иногда из-за невнимательности», «слишком мало стали читать: зрительная память не развивается, не  совершенствуется», «невнимательность», «голова забита другими  мыслями»,  «из-за незнания некоторых трудных слов». Обнаруживается закономерность в том, что менее грамотны лица мужского пола, подростки и юношество, а по роду деятельности и профессии домохозяйки, продавцы, швеи, бухгалтера. На бессознательном уровне  овладевают орфографическими нормами информанты школьного возраста. Это говорит о том, что когда пишут, то вообще не думают и не осознают сам процесс этой деятельности. Таким образом, вырисовывается достаточно ясная картина: у подавляющей части пишущих людей отсутствует четкое представление об особом, собственном назначении орфографии.

     Н.Д. Голев  в работе «Обыденное метаязыковое сознание носителей русского языка и содержание школьного курса» отметил важность, постановки теоретических и практических вопросов, связанных с одним из важнейших компонентов когнитивной сферы языка -  метаязыковым сознанием рядовых носителей русского языка. Он  рассматривает его и как феномен языка, интересный для когнитивной лингвистики и сам по себе, и как зеркало, в котором отражаются многие проблемы школьного лингвистического образования, во многом и формирующего этот феномен.

      Метаязыковой компонент существует в двух ментальных формах - неосознаваемой и осознанной. Говоря о второй, нельзя забывать и неосознаваемую форму. Однако для представления полной картины метаязыковости необходимо хотя бы кратко остановиться и на первой. Тем более, что она является своеобразной основой  для осознанных форм, которые вытекают из нее, образуя непрерывную шкалу степеней осознанности. Несознаваемый план метаязыковости выполняет в языке/речи разные функции. Во-первых, он фиксирует отношение к языку, обнаруживаемое в речевой деятельности. И в процессе порождения, и в процессе восприятия речи говорящий и слушающий непроизвольно оценивают речевые произведения как правильные или неправильные [2. Засорина Л.Н. О некоторых эмпирических признаках металингвистики//Вопросы металингвистики. Л., 1973.].  В последнем случае отношение сознания к языку становится более активным, вплоть до выхода на осознаваемый уровень (извинения, поправки, "переспросы"); метаязыковый компонент из свернутого и подразумеваемого преобразуется в развернутый и определённо выраженный. Речемыслительная деятельность такого рода является глубинной причиной языкотворческой деятельности. Таким образом, орфографические правила (которые нередко отождествляют с нормами) представляют собой не что иное, как металингвистические пояснения, с помощью которых, с одной стороны, рационализируется выведение написания к "собственно языку" и, с другой стороны, осуществляется мнемотехническая функция, т.е. на искусстве  запоминания. Причиной языкотворческой деятельности, связанной с формированием, во-первых, узуса (узуальных норм), а во-вторых, языковой системы (ее единиц и отношений) являются общественные явления и социальные факторы. Они играют роль стимулов, внешних толчков, ускоряющих (или, напротив, тормозящих) какой-либо процесс в языке, но сам ход этого процесса регулируется собственно языковыми закономерностями. Стихийные узуальные нормы формируются по принципу "все так говорят, пишут - значит, это правильно", и в этой формуле присутствует момент спонтанного метаязыкового отношения к речевому материалу; спонтанное может становиться в разной мере осознанным. В максимально осознанном варианте метаязыковая деятельность представлена в кодифицировании узуальных норм или правил. Роль метаязыкового сознания в формировании системных отношений можно проиллюстрировать фактами установления эпидигматических связей на основе непроизвольных ассоциаций по форме; если свидетель ассоциируется с видеть, самодовлеющий - с давить, экивоки - с кивать, то такая непроизвольная эпидигматизация становится системоооразующим фактором в лексике. [3.Суггестивное функционирование внутренней формы слова в аспекте ее взаимоотношений с языковым сознанием//Языковые единицы в семантическом и лексикографическом аспектах/Под ред. Н.А. Лукьяновой. - Новосибирск: Новосиб. университет, 1998. - С.9-20.].

      Обыденное метаязыковое сознание, включающее в себя знания (представления) о речеязыковой действительности, являются частью наивной языковой картины мира, и в этом статусе они активно воздействуют как на сам язык (языковую семантику естественного языка и его единиц, прежде всего слов, значение которых во многом и есть обыденные понятия; организацию смысловых полей, топиков, фреймов), так и на мировоззрение вообще, где они входят в парадигму, образуемую другими сферами обыденного сознания

    Таким образом, цель орфографии - не достижение единообразия написаний как такового, а взаимопонимание (на необходимом и достаточном уровне) в сочетании с удобством общения. Цель теории орфографии - определить и сформулировать этот уровень. Наши предки донесли сквозь века тот язык, те правила, которыми мы сейчас пользуемся, и перечеркнуть в одно мгновение это мы не можем. Эти правила - одна из традиций, которые существуют в нашей жизни. И если подойти к этому с позиций философии, то, нарушая традиции, мы можем разрушить основы нашей жизни, жизни русского человека. Читая по-настоящему талантливые произведения, мы окунаемся в мир прекрасного, человек получает эстетическое духовное удовольствие от возможности владеть данным языком. Если бы не соблюдались каноны языков, то это могло бы привести к их смешению, утрате языковой индивидуальности .

Список используемых источников:

 1.  Н. Д. Голев  в работе «Обыденное метаязыковое сознание носителей русского языка и содержание школьного курса»

2. Засорина Л.Н. О некоторых эмпирических признаках металингвистики//Вопросы металингвистики. Л., 1973.

3. Суггестивное функционирование внутренней формы слова в аспекте ее взаимоотношений с языковым сознанием//Языковые единицы в семантическом и лексикографическом аспектах/Под ред. Н.А. Лукьяновой. - Новосибирск: Новосиб. университет, 1998. - С.9-20.